— Вот и страдай, дурачина, а нас за собой не тащи! Охолони, примолкни! — попытался осадить соратника еще один воин.

— Если хотите, попробуйте меня заставить! Но учтите, сдерживаться не буду! Всякому тресну так, что мало не покажется!

Атмосфера вокруг костра стремительно накалялась. Солдаты злились на своего неугомонного соратника. А тот не сдавался под их напором и продолжал говорить весьма опасные вещи об их новом командире. Вполне возможно, что дело дошло бы и до драки. Но тут случилось то, чего никто не мог ожидать…

— Занимательные беседы тут ведутся в лагере, — прозвучало откуда-то из темноты. — Разрешите и мне поучаствовать?

Онемевшие воины медленно повернули лица и чуть не попадали с бочек, увидав, как в пятно света входит младший эльдмистр. Тот самый высокородный полукровка, которого поставили над ними старшим… Даже в темноте стало видно, физиономии бойцов посерели, лишившись румянца.

— Эк… эк… экселенс? — вмиг осип Полун и растерял былой задор. — А вы… вы…

— Я! — сверкнули янтарем желтые глаза аристократа. — Что-то хочешь сказать мне, солдат?

— А… вы… вы… — продолжал заикаться тот, не находя слов.

— Ну же, смелее! — подбодрил его молодой дворянин.

— А что вы здесь делаете, экселенс? — проблеял Полун.

— Решил взглянуть на своих подчиненных поближе. Или ты против?

— Нет-нет, как же я могу… что вы такое говорите… — испуганно замотал головой воин. — Просто офицеры, обычно, не покидают Сарьен после заката. Вот я… кхм… мы и удивились.

— Ну а мне стало вдруг душно среди каменных стен, — насмешливо выдал эльдмистр, — захотелось воздухом подышать. Разделить тяготы полевой жизни со своими бойцами.

— З-зачем? — вытаращились мужчины у костра. — Вы же…

— Ну, кто я? Полукровка? Выродок? Ублюдочное семя? Или как там говорил сей замечательный человек?

После этой реплики командира повисла оглушающая тишина. В ней даже треск поленьев в огне звучал почище грома, заставляя всех вздрагивать. Ох, что же сейчас начнется… Похоже, случилось самое худшее, что только можно вообразить…

— Почтенный экселенс, у нас Полуна никто не поддержал! — нашелся самый смелый солдат. — Все как один выступили против, Многоокий тому свидетель!

Удивительно, но желтоглазый аристократ в ответ на это не разорался, не схватился за клинок и даже не приказал всыпать палок обнаглевшим простолюдинам. Он лишь разочарованно покачал головой, а потом с протяжным вздохом уселся на освобожденный для него бочонок с водой. Солдаты, ожидая какое наказание для них выберет экселенс, не шелохнулись. А тот все молчал, задумчиво уставившись на огонь. Пламя бросало таинственные отсветы на красивое лицо молодого дворянина. И оттого облик его выглядел одновременно загадочно и устрашающе…

— Чего вытянулись, будто палки проглотили? — неожиданно вымолвил офицер. — Садитесь, будем решать, что с вами делать. И тех пятерых тоже сюда зовите.

Полун, который только что поносил всех полукровок в целом и этих в частности, метнулся к соседнему костру без лишних понуканий. И совсем скоро вокруг эльдмистра уже сидела вся кавалерийская колонна в полном составе.

— Значит так, — похлопал себя по коленям огнеглазый аристократ, — с этого момента никакой расовой сегрегации в моем отряде быть не должно. Это вам ясно?

Воины сперва переглянулись, и половина из них даже неуверенно кивнула. Но растерянность отпечаталась на их челе такими крупными буквами, что офицер досадливо поморщился.

— Я говорю, что отныне никто из вас не будет презирать другого только за цвет глаз или кожи. Но мне приходится это говорить не потому, что я такой великий поборник терпимости и любви к ближнему. Дьявол там плавал! Срать я хотел на всё это! Как по мне, то хоть перережьте друг друга!

Эльдмистр сделал многозначительную паузу, и воины вновь переглянулись. На сей раз уже ошеломленно. Не таких речей они ждали услышать…

— Однако же мы все с вами теперь плывем в одной лодке, — продолжил дворянин. — Еще и повязанные одной цепью. Нравится вам это или нет. Когда мы пойдем в бой, то вполне возможно, что полукровки, которых ты так ненавидишь, Шептун…

— Я Полун, экселенс…

— Молчать! Я еще не закончил! — чуть повысил голос офицер, показывая, что строгим он тоже умеет быть. — Так вот, вполне возможно, что именно они прикроют тебя от вражьего клинка. И коли я теперь ваш командир, то приложу все усилия, чтобы вы друг другу стали не просто верными товарищами, и даже не братьями. Вы будете у меня единым организмом! Представьте, что наша колонна — это рука. А вы все её пальцы. Лишимся одного — и вот уже становится сложнее держать эфес палаша. Потеряем половину — меч сам выпадет из ослабевшей длани. Я понятную аналогию вам обрисовал?