— Здорово! — не удержался я.

— А то! — Целитель гордо выпрямился. — Ты еще не учился толком магии, но представь, что твои руки — магнит, тогда будет легче собирать энергию, а в конце ты её мысленно отталкивай. Все в нашей голове! Я, между прочим, преподаю в медицинской академии! Степан Викторович Федосеев, — представился он, — по моей практике, из бывших пациентов хорошие целители получаются гораздо чаще, чем из обычных магов. Конечно, когда долго тренируешься на себе, начинаешь хорошо разбираться в процессах. К тому же, пациент всегда заинтересован в результате, в скорейшем и наилучшем! — Целитель рассмеялся, но тут у него в кармане халата затрезвонил телефон. — Что же, выздоравливайте, молодой человек, а мне надо бежать, спасать жизни! — С этой фразой он выкатился из палаты.

Пять минут беседы, а ощущаю себя, как будто целый день разгружал вагоны с цементом. Уф! Но главное — все-таки жив и, по словам целителя, даже буду здоров. Прикрыв глаза, я мгновенно провалился в полусон.

Это трудно описать — ни одной мысли в голове, зато начал очень четко ощущать свое тело. Видел каждую косточку, каждый сосудик. Раненая рука светилась красным светом, как светофор в темную ночь. Она бугрилась разорванными сосудами и костяными наростами. Грубая пародия, а не здоровая рука. Как будто ребенок неумело слепил из пластилина и со словами «и так сойдет!» оставил на произвол судьбы. Не, так дело не пойдет!

Сосредоточие стало разгораться все ярче и ярче, наполняясь энергией, которую я собрал со всего тела, притянув к нему, как магнитом. Затем эту ману я направил по внутренним магическим сосудам к руке. В поломанном месте энергия закрутилась вихрем, пытаясь выпрямить, а кое-где и заново создать линии магических сосудов. Красное свечение стало понемногу спадать, но тут у меня закончилась энергия, и сосредоточие болезненно запульсировало, требуя пищи. Оно то сжималось, то разжималось, вытягивая все соки из организма, калеча его и причиняя страшную боль. Я бы, наверное, закричал, но болевые рецепторы были не такими чувствительными, как обычно, спасибо болеутоляющей химии, которой меня накачали. Так что просто терпел, стиснув зубы.

Нормально остановить пульсацию источника я не смог. Зато рассмотрел весь процесс отката в мельчайших подробностях и понял его суть. Это — как атомный реактор, который раскочегарили, а потом резко попытались выключить, прекратив подачу топлива. В такой ситуации он просто продолжает пожирать все, до чего дотянется. В прошлый раз я практически залил его энергией, которую зачерпнул из моря. Здесь у меня не было такой возможности. Но, вообще, надо подумать, наверняка есть какой-нибудь способ успокоить магическое ядро менее болезненно в обычных условиях. У древних магов, если судить по легендам, не было таких проблем, значит, было какое-то достаточно простое решение.

Утром, после завтрака, ко мне заявился дед.

— Это моя вина, не досмотрел, — вместо приветствия повинился он, — тебя скрытно охраняли двое моих бойцов. Бывшие сотрудники ИСБ. Еще на вокзале, когда ты приехал из Геленджика, за тобой заметили слежку, но потом она пропала, и ребята расслабились. Никто не ожидал, что у нападавших будут кистени, — замолчав, он сел рядом с моей кроватью.

— Но, вроде как, успели же, — попробовал я приободрить его, — если бы кто-то из твоих ребят вовремя не выстрелил, по словам целителя, я был бы уже на том свете.

— Они должны были среагировать быстрее. Но возраст у них пенсионный, а нападавшие были молоды. Я им приказал держаться на расстоянии, не выдавая себя. Надо было понять, кому ты нужен. Были подозрения, что случай на море был не случайностью. Прости меня, я непозволительно рисковал тобой.

— Стоп! — Меня осенила догадка. — Получается, то, что меня никто не встречал на вокзале и не охранял в дальнейшем, — это твоя задумка? — Дед виновато кивнул. — Не очень-то ты ценишь своего внука, решил использовать меня, как живца?

— Ребята надежные, при этом оба — маги, и с табельным оружием, — недовольно поморщившись, начал оправдываться дед.

— Да, да, все, как обычно, что могло пойти не так? Правильно? — ехидно заметил я, испытывая неприятное чувство разочарования. Родной дед меня подставил, использовал, как пешку, чтобы — что?

— Ну, хоть результат есть? — Я постарался успокоиться. Трудно до сих пор разобраться, какие чувства я испытываю к деду. Вроде, прожил с ним всю жизнь, он заменил мне отца и мать, а с другой стороны — есть другая память, тоже моя, и в ней нет деда. Он — чужой человек, который ведет свою игру-месть, мое место в ней незавидно.

— Когда ты ехал из лагеря, я уже тогда понимал, что с тобой что-то не так. Мне сообщили, что ты потерял память, что само по себе было странно. Рассказали, что ты утонул. Я не верю, что это могло произойти само по себе. Если это было подстроено, а ты выжил, то лучший вариант вычислить, кто стоит за нападением, — предоставить им еще один шанс. И у меня это получилось.

— Так ты теперь знаешь, кто стоит за нападением на меня? — Я слегка приподнялся на кровати. Этот вопрос не мог оставить меня безучастным. Хотелось бы тихо и спокойно продолжать жить дальше, без всяких странных нападений и угроз для жизни. Тем более, у меня столько планов!