Плееры стали продавать за три рубля, и записать на них можно было уже любую музыку от любой студии. Но появилась абонентская плата — сначала рубль в месяц, потом её подняли до двух рублей, а плееры стали вообще бесплатными. Раз в неделю плеер отправлял информацию — какую песню и сколько раз прослушал человек — и лейблам начислялись деньги из абонентской платы.

Сейчас действует примерно такая же система: каждое прослушивание песни обязательно учитывается, неважно, на чем ты её слушал, — на плеере, телефоне или планшете. Абонентская плата осталась прежней — два рубля, а лейблы получают казалось бы, сущие за каждое воспроизведение песни. С одной стороны, не так уж и много, но с другой — если у тебя двадцать артистов, и общее количество прослушиваний в месяц под сотню миллионов, то это уже десятки тысячь рублей. Только за прослушивание на плеерах и телефонах. А есть еще и концерты, корпоративы, отчисления с радио и телевидения. Так что вполне понятно, что звукозаписывающие кампании живут неплохо, а одиночке при таких ставках выжить очень тяжело. В процессе поиска и осмысления этой информации я сам не заметил, как мы добрались до дома.

У входа в родовой особняк нас ожидала прислуга, которую я помнил. Вот повар, пожилая женщина Татьяна Леонидовна. Она меня любила и баловала разными вкусностями. И сейчас радостно обняла. От неё пахло булочками и детством. Она всегда ко мне относилась очень по-доброму, подкармливала сладостями и ласково гладила по голове. Нет, маму повариха, конечно, не могла заменить, но даже за ту капельку тепла, которую она мне давала, я был ей очень благодарен.

— Как ты вырос, — восторженно произнесла тетя Таня, прижимая меня к своим объемным телесам. — Я наготовила разной еды, все, как ты любишь! А что у тебя с головой и рукой? — В её голосе звучало столько участия, что на моих глазах внезапно выступили слезы. — Ну, ну, все хорошо! Мы тебя в обиду не дадим! Да и откормим на славу!

— Все нормально, — ответил я, отстраняясь от неё и здороваясь с дворецким. — Федор Васильевич, рад вас видеть!

— Добро пожаловать, молодой господин, — с достоинством кивнул худой, как трость, мужчина, — проходите. Ваша комната уже готова. Как переоденетесь, спускайтесь к столу, а то Татьяна Леонидовна наготовила на роту. Без вашей помощи кушанья пропадут!

Легко взбежав по лестнице, я направился в свою комнату. На душе было светло и хорошо. Внезапно меня остановил окрик деда:

— Виталий! — Он, не спеша, подошел. — Ты что-то слишком резво начал бегать! Не забывай про ушиб головы, и что руку не стоит нагружать, вообще — лучше ляг в кровать. Целитель строго предупреждал насчет постельного режима. Я уеду по делам. Буду поздно, так что не жди, — с этими словами дед развернулся и, спустившись по лестнице, сел в автомобиль.

Стоя на высоком крыльце, я дождался, пока он, сопровождаемый кортежем из двух джипов, скроется за воротами. Но сразу в дом не пошел. Из оставшихся двух машин сопровождения вышли люди, одетые в военную форму. От них отделился пожилой слегка полноватый мужчина и направился в мою сторону. Двигался он на зависть многим молодым. Скупые выверенные движения, стелющаяся, слегка танцующая походка.

— Курбатов Вениамин Григорьевич, — щелкнув каблуками, представился мужчина, — отставной полковник. Буду отвечать за вашу безопасность. Со мной семь человек. Прошу с пониманием отнестись к моим обязанностям, и все ваши передвижения согласовывать лично со мной или с любым из моих подчиненных! — Он кивнул на выстроившихся перед крыльцом ребят в военной форме.

— Хорошо, — со вздохом ответил я, понимая, что попал! Какая тут свобода — теперь всюду со мной будут следовать эти волкодавы. Мозгом понимаю, что надо, но как же не хочется!

— Надеюсь, мы достигнем взаимопонимания, и ваше поведение будет не по годам разумным. Дайте возможность профессионалам делать свое дело, — он кивнул мне и отошел на шаг, показывая тем самым, что все сказал.

Но как красиво завернул! Намекнул на мой возраст и отсутствие каких-либо знаний в военной сфере. И все это — буквально двумя фразами. Тоже хочу так уметь!

После сытного обеда я расположился в своей комнате на втором этаже. Татьяна Леонидовна принесла поднос с едой на случай, если я вдруг снова проголодаюсь, пожаловалась на погоду — давно нет дождя, на цены на фрукты — уж очень в этом году высоки… Пришлось сослаться на усталость и плохое самочувствие. Еще некоторое время поизвинявшись, она наконец-то покинула комнату, пообещав предупредить, чтобы меня не беспокоили.

Пришло время заняться собой. Слишком много всего хотелось попробовать. Устроившись полулежа в кресле, я постарался как можно подробнее вспомнить тот момент, когда дед воздействовал на мой мозг. Он послал три коротких импульса в точку, размером с копеечную монету. Стоило ради этого столько лет учиться менталистике? Возможно, и стоило. Думаю, место области воздействия и его размер достаточно важны.

Первая проблема возникла при работе с маной. У меня никак не получалось создать луч. Я мог послать ману в мозг из руки, но не тонким лучом, как это сделал дед, а просто облаком. После получаса безуспешных попыток я решил пойти другим путем. Из сосредоточия сформировал тонкую нить и внутри своего тела отправил её к нужной точке мозга.

Это оказалось очень просто и действенно! Работа мозга ускорилась, при этом магическое ядро даже не запульсировало, видно, энергии потребовалось совсем немного. Теперь под ускорением занялся лечением головы и руки. Ходить две недели перебинтованным мне совершенно не хотелось. Благодаря ускорению, я мог одновременно лечить сразу обе области, подавая энергию маленькими ручейками. Получается, если ядро не напрягать, можно избежать отката. Сосредоточие медленно тускнело, а красный цвет ран постепенно исчезал.