Шрифт:
– Послушайте!.. – Кира уже совсем было собралась нахамить – грубо и радикально, дабы избавиться от задолбавшей её стариковской привязчивости, но осеклась: машиной, откликнувшейся на кнопку сигнализации в руках старухи, оказался, ни много ни мало, жёлтый спортивный бентли.
– О-о-о… - брови Киры, способной оценить люксовые цацки и людей ими владеющих, поползли вверх. – Это ваш? Вы сами водите?
– А? Ну конечно, дорогая… - бабка рылась в багажнике шикарной тачки, перекладывая узлы, вёдра и корзинки, как в кузове ярмарочной телеги, без всякого пиетету. – Где же они… Где-то тут ведь положила, чтобы долго не искать… А, вот! Вот они, мои сладкие…
Кире уже протягивали чёртово яблоко – маленькое и корявое. Вид при этом у хозяйки бентли, владелицы виноградников на юге Франции и садов дедушки Годфруа был такой гордый и счастливый, будто она, по крайней мере, вырастила в цветочном горшке ананас.
На самом деле, навязываемое угощение выглядело устрашающе, и бодро сунутое Кире под нос быстро отрезвило девицу, загипнотизированную крутой тачкой.
– Нет, спасибо! – она засмеялась и попятилась. – Гостям снесите, они оценят…
Рука бабки, протягивающая яблоко, затряслась в унисон с головой:
– Милая, прошу… ты только попробуй – уважь старуху… Не смотри, что вид непрезентабельный у яблочка, на вкус зато – чистый мёд… Кирочка… попробуй… ты попробуй только… откуси кусочек…
Девушка заморгала глазами, сглотнула судорожно и протянула руку. Бабкино бормотание – неостановочное, монотонное – гудело в голове шаманским заклинанием. Какая странная картинка, если посмотреть со стороны – со старой каргой и яблоком… Что-то ей должна бы напоминать, но… Никак не вспоминается что именно… Что же?.. Что же?.. Как странно… Почему так гудит в ушах?..
– Откуси кусочек, дорогой дружочек, - бабка вложила ей в руку яблоко и вдруг перестала трястись. – Уважь старуху…
И Кира уважила.
Она поднесла яблоко ко рту, медленно и с хрустом вгрызлась в жёсткую, сочную его мякоть…
Её тут же отпустило. Звон в ушах смолк, включив звук шуршащего в соснах ветра и поющей невдалеке свадьбы. Надкушенное яблоко со стуком упало к ногам.
– Не понравилось? – улыбнулась Бригитта.
Она захлопнула багажник и, не сказав более не слова, заковыляла по направлению к свадебной веранде.
Кира вытерла липкие пальцы о юбку. «Чёрт знает что такое…»
Всё ещё пребывая в странном недоумении от произошедшего, она села в машину, повернула ключ в замке зажигания и беспорядочными рывками выбралась со стоянки.
Домой добралась кружным путём, чтобы миновать злополучный пост ДПС.
И в «Аквариум» не поехала. Почему-то страшно хотелось спать. Как никогда. У неё хватило сил только на дорогу, на то, чтобы подняться в квартиру, доползти до дивана и, скинув красные туфельки, провалиться в сон – глубокий, как космос…
Глава 5
* * *
Яркое солнце и поёт судзумэ,
Но берегись! С Хонсю
Надвигается буря…
Там же
Яркое летнее солнце… Трепещущие на ветру лёгкие занавеси… Вкусный травяной воздух…
Откуда это?
Где-то было… совсем недавно ведь… А! На Лизаветиной свадьбе вчера. Да… Глупейшее, к слову, мероприятие… Там, правда, занавески были из дешёвого белого капрона, а здесь…
Здесь??
Кира широко распахнула до сей поры блымкающие в полусне глаза. А следом – резко села. В постели. Не на диване, где уснула вчера, не раздевшись и не добравшись до спальни своей дизайнерской квартирки в элитной высотке на Первой Продольной… А…где?
Под ней скрипнула неширокая, но массивная кровать с золочёными резными балясинами. Качнулись на сквозняке шёлковые кисти небесно-голубого полога. Пальцы судорожно вцепились в вышитое постельное бельё. Лёгкие шторы высоких французских окон, распахнутых на ослепительно-белую, залитую солнцем колоннаду, подбросил к расписанному фресками потолку игривый ветерок.
– Мамочки… - сглотнула Кира.
В дальнем углу, у белого с золотом комода, негромко зашебуршало..
– Кто здесь?
Девушка в длинном суконном платье и белом фартуке, накрахмаленном до жестяной жёсткости, виновато угнувшись, присела в нелепом книксене.
– Ваше высочество изволили проснуться? – пискнула она. – Прошу прощения, если послужила причиной вашего пробуждения, но вы сегодня так долго почивали, что госпожа Вайнцирль забеспокоилась о вашем самочувствии и…
– Стоять! – Кира откинула одеяло и неловко сползла с высокой постели: вначале коснувшись босой ногой бархатного пуфа, а после уже дотянувшись до утоптанного ворса толстого восточного ковра.