Позже жители деревни выяснили, что энергетика Одри так велика, что полностью вытесняет природные явления, и погода зависит исключительно от настроения неуравновешенной девицы.

Судя по всему, последнее время Одри была вполне себе довольна жизнью.

И вот – пожалуйста.

– Что? – не слишком-то ласково рявкнула Тэсса, ожидая услышать какую-нибудь лабудень в духе «меня никто не понимает».

– Тэсса, – проревела Одри и вцепилась в ее мокрое платье, уткнувшись носом в живот. Хоть бы она не стала сморкаться, успела подумать Тэсса и услышала: – Джеймс умер.

– Какой Джеймс? – осторожно спросила она, поглаживая хрупкие плечи. В Нью-Ньюлине никогда не было никого с таким именем.

– Джеймс Стюарт, мы с ним жили вместе в приемной семье у Бертонов в Эксетере, – Одри говорила невнятно, всхлипывая и захлебываясь слезами, – я сбежала оттуда, а он остался. И вот – умер.

Значит, жаркое лето закончилось. Теперь дождям концакрая будет не видно.

– Ты должна выйти на его приемную семью, – Одри тряхнула Тэссу. – Пусть похоронят его на нашем кладбище. Пожалуйста!

– Ладно, – Тэсса разжала судорожно сведенные пальцы, освобождаясь. – Хорошо. Одри, ты уверена в этом? Хоронить кого-то у нас – значит продлевать скорбь, ты знаешь?

– Мне все равно! – исступленно заверила ее девчонка. – Помоги мне.

– Конечно.

Налив в стакан хорошую порцию успокоительных, которые Тэсса держала для Фанни, она протянула Одри стакан воды и села за компьютер.

– Зомби не настоящие, – вбивая в поисковик данные приемной семьи, напомнила она. – Они не умеют любить, не умеют скучать. Ничего не чувствуют. Это просто фантомная оболочка человека. Иллюзия. Обманка. С таким же успехом ты могла бы завести себе резиновую куклу.

– Не важно, – отрезала Одри гневно, и над деревней пронесся мощный раскат грома. – Просто заставь их привезти сюда Джеймса. Скажи, что ты та самая Тэсса Тарлтон, что разорвешь их в клочья, если они не сделают по-твоему. Но только не вздумай упоминать обо мне! Я не собираюсь возвращаться в систему.

– Ты все еще помнишь, что я тут как бы представляю закон? – мрачно скривилась Тэсса, которой в этой пламенной речи не понравилось вообще ничего.

– И что скажут в комиссариате, когда узнают, что ты давно укрываешь в Нью-Ньюлине беглую несовершеннолетнюю девочку?

– Нос у тебя еще не дорос угрожать мне, – прорычала Тэсса.

Сверкнула молния, ослепив белоснежным светом все вокруг.

– А ну хватит! – рявкнула Тэсса, свирепея. – Возьми себя наконец в руки!

Ее голос эхом отразился от стен, обретая ту самую властность, которой проникались и настоящие преступники. Одри вздрогнула и испуганно попятилась. Ее губы задрожали.

– Пожалуйста, – пролепетала она умоляюще.

Вместо ответа Тэсса набрала номер.

– Марта Бертон? Вас беспокоит смотритель кладбища Вечного утешения в Нью-Ньюлине. Вы знаете, что за вашим приемным ребенком Джеймсом Стюартом у нас забронировано место? Да, распоряжение его покойных родителей. Что? Конечно, мы сами пришлем катафалк. Нет, вам не обязательно лично сопровождать гроб, организационные хлопоты мы берем на себя. Да, мы приедем за Джеймсом, заберем тело сразу после панихиды. Примите наши соболезнования, Марта.

– Сволочь она, – когда Тэсса завершила разговор, прошептала Одри. Ее голос стал вялым и безвольным. – Жестокая и жадная.

– Тебе станет легче, если я ее накажу?

– Да, – опухшие от бурных слез глаза кровожадно сверкнули, – намного.

– Договорились, – и Тэсса принялась звонить доктору Картеру, чтобы он забрал Одри обратно в сарай, переезжать из которого девчонка категорически отказывалась.

Передав Одри на руки доктору, Тэсса покинула управление, решив, что сегодня она достаточно потрудилась на благо Нью-Ньюлина.

Штормовой ливень закончился, теперь шел унылый монотонный дождь.

На веранде ее дома сидел нахохленный Фрэнк. Она бросила его на расправу жителям деревни в кофейне, устав от общения с соседями.

– Жив? – коротко спросила Тэсса.

– Они бы все равно узнали, – сухо произнес он. – Лучше уж сразу.

– Завтра поедешь со мной в Эксетер, – уведомила его Тэсса, которая в целом была согласна с таким решением, но все равно не одобряла людей, которые ищут себе проблем на ровном месте. – Сто двадцать шесть миль на уютном катафалке. Я за рулем. Мне понадобятся твоя грубая сила и все остальные достоинства.

– Ок, – только и ответил Фрэнк.

Хмыкнув, Тэсса открыла перед ним дверь.

Им нужно было хотя бы высушиться.

Дом встретил их звонким смехом Фанни и ароматом горячей похлебки.

– Так, – процедила Тэсса и двинулась на кухню.

Эксцентричный миллионер и сверхпопулярный художник Холли Лонгли ловко резал грибы. На нем была та же самая желтая пижама, в которой Тэсса видела его спящим.

На столе рядом с ним, закинув ногу на ногу, сидела Фанни в коротеньком оранжевом платье. Она буквально излучала игривость и веселье.