Союзники выставили патрули в доброй миле от лагеря, все они были вооружены рогами и получили приказ трубить в них при малейшем намеке на неприятности. Ей сказали, что это были лучшие люди Раласиса, но Тиннстра проскользнула мимо них незамеченной. Даже ее солдаты не знали, что она прошла мимо них. Лучше быть тенью для всех. Лучше быть одной.

Темнота окутывала ее, защищая. Когда-то ей было страшно оставаться одной ночью на улице; теперь она этому радовалась. Тем не менее, она шла медленно и размеренно, насторожив уши и постоянно наблюдая за происходящим.

Одним глазом. Возможно, она начала к этому привыкать.

Она поискала врагов своим разумом, ожидая первого укола боли, первого признака приближающейся магии, но чувствовала только присутствие Зорики и Аасгода позади себя. Даже когда она отошла еще дальше, их местоположение осталось в ее сознании.

Тиннстра направилась к группе холмов, которые заметила ранее, затем, приблизившись, повернула на запад, ища, где бы спрятаться. В конце концов, она едва не упала в небольшую ложбинку и возблагодарила Богов, потому что это было именно то, что ей было нужно.

Она соскользнула вниз, скрылась из виду и снова принялась ждать.

И ждать.

Последнее, что ей хотелось делать. Время тянулось, холод пробирал до костей, а усталость ее одолевала. Сколько времени прошло с тех пор, как она в последний раз спала? Два дня? Три?

По крайней мере, у нее есть решение этой проблемы.

Не глядя, она вытащила пробку из флакона и поднесла его к губам, желая ощутить горьковатый вкус воды.

Но флакон был пуст.

Тиннстра недоверчиво уставилась на него. Неужели вода пролилась, когда она бежала? Нет, она бы это почувствовала. Ее рука была бы влажной.

Пила ли она это раньше? Когда они гонялись за эгрилами в горах? Она бы наверняка это запомнила. Она думала об этом, но знала, что решила этого не делать, оставить на потом.

Милостивые Боги, единственная правда заключалась в том, что флакон всегда был пуст.

Тиннстра отбросила его в сторону и полезла в сумочку на бедре за другим. Она взяла один, сняла с него защитную обертку и увидела, что он тоже пуст.

Она вспыхнула. Неужели Аасгод заменил ее флаконы пустыми? Это была какая-то его дурацкая уловка? Еще один способ ее контролировать?

Она бы ни за что не поверила, что это сделал ненавистный маг.

Тиннстра вытащила следующий. Этот был полон. Она проверила последние два. Слава богам, они тоже были полны. Так что же случилось с остальными? В этом не было никакого смысла.

Если я их не выпила.

Нет, я бы это запомнила. Да?

Тиннстра не хотела думать о том, что это значит. Эту проблему можно было отложить на другой день. Она откупорила флакон и на этот раз отпила, содрогаясь от вкуса. Мир мгновенно прояснился. Она услышала, как солдат из патруля жаловался, что находится в Джии, вместо того чтобы вернуться домой, в Мейгор. Она почувствовала, как по полю пробежал кролик. Вместо слабого эха силы Зорика и Аасгода, которое она ощущала раньше, теперь их магия звучала в ее сознании так, словно они стояли прямо рядом с ней.

Она уронила пустой пузырек к своим ногам, глубоко вдыхая ночной воздух и не думая ни о чем, кроме журчания воды Чикара, бегущей по ее венам. Во имя Богов, она чувствовала себя более живой, чем когда-либо, связанной с миром на таком уровне, который был...

Они здесь. Эгрилы были рядом. Тонин, двое Избранных и... еще четверо. Черепа. По другую сторону холма, милях в двух от нее, двигаются медленно, изо всех сил стараясь не шуметь. Но для ее ушей? Каждый шаг звучал так, словно они были рядом с ней. Каждое звяканье их доспехов казалось ей звоном колокола.

Она улыбнулась. Кейдж зовет вас, ублюдки. Великая Тьма вас ждет.

Она бежала, тихая, как трава, быстрая, как ветер, уверенная, как смерть. Расстояние исчезло у нее из-под ног. Они были ее.

Один из Избранных отделился от остальных и направился к вершине холма. Остальные остались на дальней стороне, вне поля зрения. Тонин нервничал... нет, был напуган. Ему не нравилось находиться снаружи. Он не привык к этому. Тиннстра чувствовала запах его гниющей кожи, слышала его прерывистое дыхание.

Она обогнула холм, тень в траве. Она высвободила свой топор, ее голод усиливался. Голод по справедливости, мести, крови.

Этой ночью Кейдж завладеет их душами.

Она увидела их с расстояния в полмили, четко, как днем. Магия Тонин пульсировала в такт сердцебиению, в то время как магия Избранного гудела сердитым красным светом. Черепа были одеты в черные доспехи, чтобы сливаться с ночью, но им не стоило беспокоиться. Их жизненные силы пели громче любого оркестра. Их души сияли, как огонь, который ей не терпелось погасить.