— Что она сказала? — спросил Хасан, глядя на грубый рисунок.

— Что у нее есть план. Сказала, чтобы я передала это тебе, когда она уйдет.

— Она сказала, что собирается делать? — спросила Мойри. — Куда направляется?

— Нет. Она сказала, что я бы попыталась остановить ее, если бы знала. Но, полагаю, она направилась в Айсаир, в замок.

— Зачем? — процедил Джакс сквозь стиснутые зубы.

— Она хотела знать, где держат Тонин.

— Тонин, — повторил Хасан.

Венна кивнула.

— Зачем ей это знать? — спросил Джакс. — Убийство Тонин ничего не изменит ни для нас, ни для войны.

— Не думаю, что в ее намерения входило их убить.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Джакс, хватая ее за куртку. — Что она собирается делать?

— Полегче, Джакс, — сказал Хасан. — Мы все здесь на одной стороне.

— Не знаю, — сказала Венна, как только Джакс ее отпустил. — Но я думаю, что она была далеко отсюда, когда эгрилы напали. Если Раласис был с ней, я бы сказала, что они оба все еще могут быть живы.

— Ба, — сказал Джакс. — Это ничего не значит. Они либо мертвы, либо дезертировали. В любом случае, они нам ни к чему. Нам нужно прекратить терять время и уходить. Нам предстоит война. — Мужчина был явно рассержен, его почти трясло от ярости.

Мойри положила руку ему на грудь, словно пытаясь успокоить:

— Она не дезертировала. Она...

— Покинула лагерь, бросила нас, самовольно, — закончил Джакс. — Это дезертирство. Теперь она мешает нашей миссии. Мне жаль. Я знаю, что она твоя дочь и... телохранительница королевы, но это правда.

— Мы сможем побеспокоиться об этом позже, — сказал Хасан. — Но ты прав, нам нужно двигаться дальше. Давайте перейдем к делу. Они найдут нас, когда смогут.

Мойри и Джакс кивнули и двинулись прочь, но Хасан остановил Венну:

— Я хочу, чтобы ты возглавила команду Тиннстры. Они лучшие, кто у нас есть, и я не хочу, чтобы они теряли концентрацию, когда их босса здесь нет.

— Никаких проблем.

— Я хочу, чтобы вы провели разведку впереди основной армии, пока мы будем продвигаться, и убедились, что мы не столкнемся с неприятными сюрпризами.

— Можешь на меня положиться.

— Я знаю. Потеря Зорики и остальных — не самое лучшее начало, но мы должны продолжать в том же духе.

— Есть еще плохие новости. — Венна посмотрела на исчезающие фигуры Джакса и Мойри. — Я как раз собиралась сказать им, что двое из их команды были убиты прошлой ночью.

— Убиты? Ты уверена?

— Они оба были сильно изувечены.

— Это могло произойти во время вчерашнего сражения.

— Тот, кто это сделал, также отрезал им языки.

— Черт. — Хасан облизал зубы. — Это последнее, что нам нужно.

Венна пожала плечами:

— Может быть, это была вражда, которая вышла из-под контроля? Но я так не думаю.

— И они были из команды Мойри?

— Мне сказали, что их зовут Реми и Сара.

— Я знаю эти имена, — сказал Хасан.

— Откуда?

— Ну... — Хасан нахмурился, роясь в памяти. — Реми и Сара. Я почти уверен, что это были те самые заключенные, которые сбежали с Джаксом из Эгрила.

— Боги, — сказала Венна. — Сбежать оттуда и оказаться убитыми здесь. Это неправильно.

— Джакс расстроится, когда узнает, — сказал Хасан.

— Мне показалось, что он сильно нервничает.

— И на то есть веские причины. Этот человек пережил больше, чем все мы, вместе взятые.

— С ним все будет в порядке, когда мы доберемся до Айсаира?

— Он был одним из наших лучших военных умов. Даже если он будет действовать на половине этого уровня, он все равно лучше любого из нас.

— Надеюсь, ты прав, — сказала Венна. — Ты собираешься рассказать ему о его друзьях или хочешь, чтобы я это сделала?

— Предоставь это мне, — сказал Хасан. — А ты найди команду Тиннстры и убедись, что у нас есть свободный путь в столицу.

— Хорошо.

— И позаботься о себе. Я не хочу никого потерять сегодня.

Венна улыбнулась:

— Да хранят тебя Четыре Бога, Хасан.

— И тебя.

Венна ушла от него, чувствуя себя грустной и уставшей, предвкушая долгий тяжелый день впереди. Трудно было представить себе мирное время. Вторжение произошло меньше года назад, и все же она едва помнила, как все было до появления Эгрила. Нет, это неправильно. Она прекрасно помнила все это, но воспоминания больше походили на сны о временах столь давних, что их уже никогда не вернуть.