– Настоящая больница в миниатюре, - с гордостью сказала девушка. Первое время вы еще станете путаться в коридорах, но потом быстро привыкнете.

Лесли не стала разубеждать ее, что это будет именно так, и теперь она с кроткой улыбкой обозревала квартиру, в которую они только что вошли. В гостиной стояли два кресла, широкий диван и стол с откидной крышкой, и еще спальня с двумя кроватями и яркой расцветки коврами на натертом до блеска полу. Все это выглядело очень уютно, совсем по-домашнему.

– Фройляйн доктор, может быть мне прислать вам кого-нибудь, кто помог бы вам распаковать вещи?

– Нет, спасибо.

Пройдя в гостиную, медсестра отодвинула в сторону небольшую ширму, за которой стояла небольшая газовая плитка, а также были разложены ножи и расставлена фарфоровая посуда.

– Это на тот случай, что может быть вам как-нибудь захочется перекусить, - объяснила она, - а так, еду нам всем приносят из кухни. Когда у вас появится время пройтись по магазинам, вы сможете варить здесь себе свой собственный кофе или шоколад. А сегодня я скажу, чтобы вам это все принесли сюда.

– Большое вам спасибо. Я сейчас же выкупаю Бобби и уложу его спать.

Лесли быстро подготовила племянника ко сну, а потом, уставшая и разочарованная, она сама приняла горячую ванну, после которой, переодевшись в домашний халат с цветочных рисунком, расположилась перед электрическим камином в гостинной. Ровно в семь часов принесли ужин, и она тут же потянулась к кофе.

Раздумья Лесли были неожиданно прерваны раздавшимся из спальни детским плачем, и бросившись туда она увидела, что Бобби, тяжело дыша, лежал в своей кровати, а его светлые волосы и рубашка пижамы были мокрыми от пота. Торопливо порывшись в чемодане, она достала новую рубашку и принялась переодевать мальчика, который непонимающе глядя на нее, бормотал что-то о путешествии.

– Не надо, ничего больше не говори, - увещевала его Лесли.
– Уже очень поздно.

Бобби замолчал, но когда она повернулась, чтобы уйти, он сел в своей кровати.

– Не уходи, тетя. У меня спинка болит.

Лесли тут же оказалась рядом.

– Где, дорогой?

– Везде.

– Все время?

– Когда я дышу.
– Он испуганно глядел на нее широко распахнутыми глазами.
– Я заболел?

– Ты простудился. Я сейчас спущусь вниз и принесу тебе лекарств.

Она вышла в гостинную, и сняв трубку телефона местной связи, попросила секретаря, где можно взять антибиотики.

– У моего племянника поднялась температура, и мне хотелось бы дать ему лекарство.

– Я немедленно свяжусь с нашей аптекой.

Опустив трубку обратно на рычаг, Лесли вернулась в спальню.

Медленно тянулись минуты, а Бобби дышал все тяжелее. Румянец у него на щеках стал неестественно густым. Иногда ребенок начинал стонать, и тогда Лесли начинала успокаивать его, подумывая о том, а не стоит ли ей самой спуститься вниз, в аптеку при клинике.

Внезапно раздался стук в дверь, и она поспешила открыть. На пороге стоял сам Филип Редвуд.

– Мне сообщили, что ваш племянник заболел, - тихо сказал он, - вот я и подумал, что будет лучше, если я сам зайду к вам.

– Вам вовсе незачем беспокоиться. Я и сама смогу позаботиться о нем.

– Я в этом не сомневаюсь. Но в то же время он находится на территории вверенной мне клиники, а значит я тоже в какой-то мере несу ответственность за него.
– С этими словами он прошел мимо Лесли и склонился над кроватью.

Почувствовав прикосновение сильных рук, Бобби пошевелился.

– Уходи, - захныкал он.
– Уходи! Я хочу к мамочке. Грузовик! Папочка, вон грузовик! Смотри, папочка! Грузовик.., - его голос сорвался на визг, и он беспомощно откинулся на подушки.

Редвуд вопросительно взглянул на Лесли, и она провела языком по пересохшим губам.

– Это он об аварии - она случилась несколько месяцев назад. Его мать - моя сестра - погибла, и он тоже тогда был в машине вместе с ней.

– Он пострадал?

– Перелом ноги и ребер. С тех пор он и начал подкашливать.

Не говоря больше ни слова, Редвуд отступил в сторону.

– Будет лучше если вы сейчас дадите ему тетрациклин. Я не думаю, что это нечто серьезное. Просто переохлаждение и переутомление. Сколько ему лет?

– Девять.

– Довольно худенький мальчик, вам так не кажется?

– Мне кажется, он все еще очень скучает без матери - хотя никогда не говорит о ней. А тут и не знаешь, что делать - говорить ли мне с ним об этом, нет ли...
– слезы задрожали у нее на ресницах, и она тут же сморгнула их.
– Если вы объясните мне, как пройти в вашу аптеку, мистер Редвуд, то я схожу туда сама.