— Убирайтесь куда глаза глядят, более я в вас не нуждаюсь!

Девушка народа Тайрили мелкими шажками, с поникшей головой покинула зал, в секунду на ее место через балкон влетели бестелесные духи. Нет им покоя в этом и другом мире, призраки вынуждены постоянно кружить и быть в движении. Не могут они спать, хотя сон донимает их. Неисчезающее чувство голода нечем утолить. Усталость и постоянное беспокойство рвет и терзает единственное, что оставил им Архмаг после превращения. Это чистая проекция души, проявляемая среди мира живых, терзаемая тягостными ощущениями несуществующего тела. Звучит как безысходность и вечные муки, и только работа на повелителя дает им шанс на мгновение забыть тяготы и боль, причиняемые своим существованием.

— Ужасные новости, владыка! Человеческий ребенок в Поднебесье.

— Невозможно! Через барьер не прорваться.

— Гоблины, восхитительный, это гоблины его привезли.

Полоски ткани, сквозь которые секунду назад вяло пробивался фиолетовый свет, завибрировали и осветили все помещение. Темная дымка, стреляющая молчаливыми молниями, расползалась по залу, нанося ущерб его убранству.

— Приведите рыцаря, — потребовал Архмаг, выражаясь на общем наречии, и моментом пронесся по всему залу Тэмтейна, скрываясь в личных покоях. Внутри он так же мимолетом нырнул в портал, который вывел его в сокровищницу, где нет окон и дверей. Там он воспользовался заклинанием «Фос» — это первый уровень магии школы света, практикуемый в первую очередь послушниками башни Мирлето. Магия творилась соматическим методом. В его ладони загорелся светлячок, которого он приподнял над головой и отпустил, теперь, куда бы ни двигался хозяин заклинания, светлячок будет следовать за ним, освещая тьму вокруг.

В комнате не было гор серебряных или золотых монет, но было несколько артефактов, принадлежащих скоттам, и кольца с амулетами, инкрустированными фиолетовыми переливающимися камнями. По углам были расставлены громадные сундуки, но и там он не прятал золото, как поговаривают, их содержимое было именно тем, что Архмаг принес с собой, когда оказался в этом мире.

Поодаль, в самом конце сокровищницы, теснятся две прозрачные банки, наполненные магией монолита. Среди фиолетово-черной субстанции плавают головы поверженных врагов повелителя. В стеклянных сосудах настолько велико сосредоточение магии, что невозможно разглядеть, какая раса заключена в тюрьму, но голос их не может удержать ни магическая печать импровизированной банки, ни магическое стекло.

— Гнев или страх, не могу разобрать, — произнес грубый голос из банки.

— Смотря какой вопрос, если о силе монолита, то не страх, — произнес уверенный мягкий голос из банки.

— Что… еще один девичий глас извел на пути к успокоению? — спросил грубый голос.

— Мне требуется знать, это тот самый человек? — спросил их Архмаг.

— Испугался, коронованный? Судьба твоя известна, белая она, как снег в зимнем саду Ревербираны, — отвечал грубый голос.

— Замолчи и не произноси это имя, обезглавленный! Не пировать тебе с твоим богом за общим столом еще три эпохи, — разозлился Архмаг.

— Архапилар, ты обещал мне оливковую ветвь средь соленых берегов, — произнес мягкий голос.

— Бодрящий воздух и шум фьорда, — утвердительно произнес грубый.

— Бездонные пожиратели магии! — рыкнул повелитель инферналов и вылетел стрелой обратно в портал, а потом к балкону, через который пришли призраки-вестники. Осмотрев свой цветущий город, он заметил ту самую девушку, чей голос не выдержал времени и сломался.

Раздался рев тысяч львов, сотрясающий землю, небо затянуло фиолетовым цветом. В секунду сотни духов слетелись, облепив девушку. Они метались вокруг, и каждый даровал ей призрачный поцелуй, испепеляя кусочки плоти, пока на месте не остался красный скелет. Архмаг поднял руку к небу и сжал кулак. Когда же он разжал пальцы и опустил руку вниз, указывая на место, где когда-то стояла девушка, то разразился гром. Луч черного цвета вырвался из фиолетового неба, поглощая остатки дочери народа Тайрили. В секунду раздался хлопок на всю обитель, после чего разлетелся по долине Таки[5]. Все, что осталось после могущества магии, так это призрачный дух, который принялся бесцельно блуждать среди домов обители.

Когда небо посветлело, а земля успокоилась, Архмаг вернулся в зал и обратился к призракам-вестникам:

— Отправьте всех бестелесных в леса Таке[6]. Нужны все вампиры-отступники, пусть рыщут по лесам Таке, ищут человеческое существо.

Архмаг на секунду замолк, он слушал, что ему шепчут в ответ призраки своим бестелесным голосом.

— Мне нужно ослабленное человеческое тело здесь, а наградой для вас будет прощение нашей Обители. Так же заберите все заклинания «Подушны[7]», с их помощью вампиры почувствуют человека, они ни с чем его не спутают.

Призраки синеватого оттенка на миг окрасились в фиолетовый.

— Где рыцарь? — как только Архмаг произнес эти слова, страшное очертание человеческих доспехов в полупрозрачной фиолетовой дымке залетело через боковые двери в зал.

* * *

[1] Гнетые врата — это специально изготовленные бафетами врата из демонического кирпича. Единственный проход сквозь них наполнен диким пламенем, равным по мощности энергии солнца. Ни одно живое существо, даже Дракон, не сможет через них пройти: сгорит, расплющится, аннигилирует; а вот бесы, демоны и другие существа бафетов проходят свободно (есть только одно место, на которое бафетам не хватило демонического кирпича, — это проход к атрапиларам, там стоят врата Мона).

[2] Архапилар — имя повелителя инферналов на общем языке. Но со времен эпохи Мглы лишь единицы его так называют. В эпоху Гоблинариума в основном он известен как Архмаг.

[3] Тэмтейн — единственный замок на территории единственного города инферналов.

[4] Чары монолитов — существует десять монолитов Поднебесья, каждый из которых обладает магическими свойствами. Их дар может распространяться и на существ Внутреннего мира, если они пожертвуют частичкой своей плоти. К примеру: если вставить камень золотого монолита в кольцо, то носителя будет преследовать удача. Если вставить его в ожерелье, то носитель будет излучать удачу для всех, кто рядом (для тех, кто в ней нуждается).