Кровь наполнила легкое и хлынула из разреза. Я зашатался и сел в сугроб. Мучительно закашлялся, украшая снег красными плевками. Все, добегался.

Контрольный удар пока не нанесли — правильно, куда я с такой травмой денусь… Еще успеют допросить. Или что они там хотели…

Хоть я и пытался закрыть рану рукой — получалось плохо. Ну да, еще ведь на спине, надо туда дотянуться. Нет, смысла мало. Ладонь плотно не прилегает.

Сознание вмиг замутилось, в глазах потемнело. Конечно, от быстрой-то кровопотери… Перед лицом рябили тусклые мушки, постепенно закрывая собой весь мир. Я почти ничего не видел и не слышал. Лишь метались какие-то пятна и полоски — или это мне чудилось. И я уже не просто кашлял — захлебывался, не успевая выплевывать кровь.

Прошла целая вечность, и померкший свет заслонила непроглядно-черная тень. Я собрался с силами, напрягая зрение, и рассмотрел прежнего знакомца. Сухопутная косатка стояла в двух шагах, нацелив на меня свою руку. С кончиков пальцев срывалось изумрудное сияние.

— Эй, ты чего… — только и смог прошептать я. А дальше грудь осветилась гибельным лучом.

Я все-таки вырубился, уже не почувствовав, что творит с моим телом адский свет. Но вскоре пришел в себя. Странно — не нашел ни наростов, ни выпирающих костей. И боль от раны куда-то пропала. Вместе с самой раной. Потеки крови есть, кожа тоже запачкана, а вместо сквозной дыры — тонкий розовый шрам.

— Что за хрень?.. — недоуменно пробормотал я, тщательно осматривая ребра через прореху в одежде. Нет, рана точно закрылась, причем так надежно, будто прошло несколько месяцев.

Меня отвлекли свистом и грубым тычком — кит-скорпион навис, качаясь, как былинка на ветру. Видно, ему совсем плохо — даже хвост завалился набок, волоча плавники по снегу.

Понукаемый зверем, я поднялся, преодолевая слабость. Колени подкашивались. Пролитая кровь явно не восстановилась вместе с заросшими тканями — или восстановилась не полностью. Ужас, сколько ее на снегу… Еще бы чуть-чуть — и точно бы умер.

В голове шумело, словно наутро с перепоя. Что же получается… меня вылечил смертельный луч?

Полегоньку я — насколько позволяло состояние — крутанулся, озираясь. Увиденное впечатляло. Все нападавшие теперь были аккуратно развешаны на гигантских, под стать киту-скорпиону, листьях и побегах. Стебли еще жизнерадостно колосились метелками, но крепкий мороз брал свое — листья темнели и увядали, посеченные стужей. Скоро, должно быть, расплетутся и отпустят этих сволочей. Надо быстрее уходить. Только вот куда?

Кто-то из пришельцев, заметив, что я уже на ногах, начал злобно осыпать меня проклятиями, из которых я не понимал и половины. Ему вторил второй — но редко и без особой горячности.

А ведь не все из них столь же бодры. Покалеченные лучом, например, в забытьи — от болевого шока, понятное дело. Один, обмякнув, глухо стонет. У другого, кажется, перебита нога. Черт, а все ли живы? Если нет, расплата может стать совсем уж неизбежной. За гибель бойцов в погоню, наверное, какую-нибудь зондеркоманду вышлют. Карательный рейд в количестве полусотни человек. Искать, разумеется, будут и так, но смерть товарищей им точно прибавит усердия. И спецсредств. А я и эту атаку едва пережил.

Хотя вряд ли уже может быть хуже… Я же, выходит, не просто тролль, а особо опасный колдун. С монстром-прислужником. Ну или колдун — это монстр, а я — подручный при нем. Не суть.

Зарезать меня уже пробовали. Даже не особо разбираясь, что к чему. Помогло только то, что они не знали о возможностях твари… Как и я. Теперь знают. Свидетелей нужно убрать… Наверное. А сам я никогда не убивал — даже курицу. В городе же вырос.

Убить, защищаясь, — это одно, а резать связанных, двенадцать человек, своими руками вонзать заточку кому-то в шею — совсем другое… Тем более о чудовище уже и так знают. Сеть же для него приготовили.

А если попросить косатку-скорпиона?.. Пусть она это сделает — зубами там или еще как. Медведей-то раздирает — будь здоров.

Да нет, это еще более мерзко. Не очень похоже, чтобы она хотела их убивать. Даже несмотря на то, как от них пострадала. Чужими руками… или там зубами… не буду.

Что-то предпринять все-таки надо, а то они распутаются — и мучиться такими размышлениями точно не будут. Я выдохнул, потер виски и поднял заточку. Неуверенно зашагал к самому крайнему из вторженцев.

Увидев, что тролль приближается, каратель резко задергал челюстью и усмехнулся. Недобро и эдак ядовито. С чего бы? Пригляделся: лист вроде пока его хорошо держит. Напасть на меня этот гад не сможет, обездвижен полностью. Ладно, как бы так его ударить…

Едва я сделал еще пару шагов, как он вдруг заскрежетал зубами и выдал ими громкую дробь. Замер и будто бы пожевал воздух, отрывисто клацнул еще раз. Что-то хрустнуло, и в меня полетел кровавый плевок. Посреди него зажглась ослепительная точка.