Сейчас они, уже не таясь, вылетели к нам — через реку наискосок. Мерзавцы в коричневых рясах. Вроде те же самые! Вот ублюдки! Я их, пусть и вынужденно, оставил в живых, когда они были полностью обездвижены — а они… Ведь на поражение били.

Некоторые из убийц немного отставали. Приглядевшись, я понял, что они тащат на плечах своих собратьев, покалеченных зеленым лучом. Двигаются медленнее, просели над поверхностью ниже, чем другие. Но какая же у них подъемная силища!

Раненых сгрузили близ берега и ринулись в бой. Долго пялиться на них я, конечно, не стал — как завидел в руках палки, которые раскручивались, так сразу и кинулся в чащу. Вернее, только хотел кинуться — и ощутил, что мое туловище прижимает сгибом клешни. Кит-скорпион подхватил меня и во всю прыть хромоногого тела понесся обратно — к реке. Я и пикнуть не успел.

Зверь вдруг споткнулся, протяжно взвизгнул и зашипел. Это удар колдуна вспорол спину твари. К счастью, прошелся вскользь, только рассек кожу, жир и мясо. Кажется, не очень серьезно… А мог бы размолоть в фарш кусок многотонного тела. Или смахнуть пару конечностей.

Не обращая внимания на рану, оставляя за собой кровавые пятна, чудище все же доскакало до берега. А дальше — лапы, распрямившись, как пружины, бросили громадную тушу в воздух. Тварь всей массой обрушилась на лед — и он, конечно, раскололся. Ухнул, как пушечный выстрел.

Оглушенный, я не сумел и вздохнуть, как над головой уже сомкнулись студеные темные воды. Наверх устремились пузырьки — как жемчужинки в лунном свете. Красиво и очень страшно! Еле-еле удержался, чтобы не заорать, выпуская остатки драгоценного воздуха.

Тварь рехнулась, что ли? Чего это она меня топить вздумала?! Забыла, что я-то — не дельфин ни разу!

Свет померк — ползучий кит улизнул из пробитой полыньи, затащив меня под лед. Обжигающий холод воды пробрал до костей, тело судорожно сжалось. Промелькнула мысль: ну что за нелепость — после всего, что пережил… Утопила тварь, которой я уже стал доверять… От недостатка кислорода разум помутился, а в следующий миг косатка оттолкнулась от дна. И проломила ледяную толщу головой, вырываясь наружу. Метрах в десяти от места, где погрузилась.

Я глотнул воздуха, поперхнулся, завопил, как младенец, исторгнутый из черной утробы реки. Тотчас туда, где мы вынырнули, жахнул слаженный удар колдунов, но поздно: чудище снова скрылось подо льдом, увлекая меня за собой.

Теперь я уже не старался вывернуться из его мертвой хватки, зажавшей тело, как тиски. Наоборот, сам обеими руками цеплялся за бороздчатый хитин. Не дай бог, потеряюсь — в одиночку лед мне вряд ли пробить.

Кажется, я стал понимать, чего добивается монстр: здесь нас не достать. Но как он собирается от них уходить? Ведь им ничего не стоит отслеживать его перемещения — хотя бы по пробоинам во льду.

А вымотается он гораздо больше, чем они. И я в реке долго не протяну, несмотря даже на мою устойчивость к морозу. Вода забирает тепло намного быстрее, чем воздух.

Темно, как в могиле, — видно только на пару сантиметров перед собой. Там, перед глазами, крутится какая-то грязная взвесь, кусочки льда, пузыри и гнилые листья. Тварь подняла со дна, взболтала ногами. Конечно, она же не плавает, а прыгает по дну… Задевает лед хвостом и плавником — сквозь бульканье можно расслышать. Потому что в воде весит меньше, чем на суше.

И холодно, холодно, холодно! В жизни так не замерзал.

Когда я снова начал задыхаться, чуть посветлело, резкий рывок, удар, треск — и голова кита-скорпиона на поверхности. Я глубоко вздохнул, рефлекторно, давя тошноту. Ох, если монстр так и будет пробивать лед снизу, то я стрясу себе мозги быстрее, чем он. Меня от этих толчков так мотает, что…

И опять — мы в воде. Дай ты мне уже подышать, проклятое чудовище!

Перед глазами вновь черная муть и пузыри. Во рту появился металлический привкус. Этого еще не хватало!

Киту-скорпиону, судя по его скованным движениям, третье погружение тоже далось не так просто. Он защелкал — отрывисто и очень часто, а затем еще раз рванулся наверх. И разбил лед прямо под ногами четверых колдунов.

Это я понял, когда, отфыркиваясь и кашляя, краем глаза заметил промелькнувшие сапоги и полы коричневой рясы. Вопреки ожиданиям, летучие палачи не грохнулись, потеряв опору под собой, а висели над водой. Висели, впрочем, недолго: двое успели скрыться, а вот одного монстр ухватил рукой за край балахона. Другого — челюстями за ногу… И утащил в реку.

Как он их только вычислил — не видно же ни хрена! Метил туда, похоже, специально… Так вот чего он хочет.

Загнав колдунов под лед, чудовище долго не высовывалось. Я почти захлебнулся, скреб руками по клешне, бил кулаками — бесполезно. Уже совсем в беспамятстве, болтаясь, как тряпка, все-таки уловил момент, когда застывшая река выпустила нас на волю. Тварь опять сдернула кого-то под воду, но я уже плохо сознавал, что происходит. Пытался лишь держаться из последних сил. Скверный из меня экстремал…