Появление Камиллы немного успокоило. Ее аура уверенности, казалось, передалась окружающим, напряжение стало спадать. Андрей же, наоборот, выглядел взволнованным, его глаза горели любопытством, он буквально дрожал от нетерпения.

Камилла мягко, но настойчиво указала мне следовать за собой. Она отвела меня в небольшое помещение, напоминающее медицинский кабинет. Андрей, словно тень, следовал за нами.

— Сергей, нам нужно убедиться, что ты — это ты, — произнесла Камилла, ее голос звучал ровно, но в ее глазах я видел настороженность.

Андрей, не говоря ни слова, надел перчатки, подключил какие-то датчики к моей голове и запястью, его движения были быстрыми и точными.

— Что это? — спросил я, чувствуя себя подопытным кроликом.

— Стандартная процедура, — коротко ответил Андрей, не отрываясь от приборов. — Нужно убедиться, что ты не заражен, и не находишься под психическим внушением.

Через несколько минут Андрей довольно хмыкнул:

— Все в порядке, это наш Сергей. Биометрия с капсулы совпадает.

Капсулы? Класс, они еще и данные с моей вирткапсулы взяли.

Камилла, наконец, позволила себе расслабиться. Она присела на стул, жестом приглашая меня сделать то же самое. Андрей, все еще возбужденный, нервно расхаживал по кабинету.

— Сергей, что произошло? — спросила Камилла, ее голос был мягок, но я чувствовал, что она напряжена.

Я начал свой рассказ, стараясь говорить спокойно, хотя внутри меня бушевала буря эмоций. Я рассказал о встрече с Искином, о его странных заявлениях о спящих колонистах, о том, что Земля обречена. Но я умолчал о пари, о том, что судьба человечества теперь зависит от исхода игры.

Камилла слушала меня молча, ее лицо оставалось непроницаемым. Лишь в глазах мелькали искры, выдающие бурю эмоций, бушующую внутри. Я чувствовал, что она не верит мне до конца, что интуиция подсказывает ей, что я скрываю что-то важное. Но, к счастью, она решила не давить на меня.

В кабинете воцарилась гнетущая тишина, нарушаемая лишь тихим жужжанием аппаратуры, словно рой электронных комаров, пирующих на нервах. Камилла, откинувшись на спинку стула, скрестила руки на груди, ее взгляд, острый, словно лезвие, был направлен на меня. Я чувствовал себя бабочкой, приколотой к доске энтомолога.

Андрей, не в силах усидеть на месте, нервно расхаживал по кабинету, то и дело бросая на меня вопросительные взгляды. Он напоминал мне голодного волка, который кружит вокруг костра, пытаясь выхватить из огня кусок мяса.

На меня опустился отходняк. Мне стало смешно от всей ситуации. Казалось, что вся эта возня «Инквизиции» — ничто, в сравнении с тем, что ждет нас, если я не смогу правильно сыграть в игру.

— Сергей, — начала Камилла, ее голос, ровный и бесстрастный, разрезал тишину, — давай еще раз, с самого начала. Ты говоришь, что Искин… этот искусственный интеллект… сам вышел на контакт?

— Ага, как по заказу. Я тут чуть ли не в отключке валяюсь, а он мне «Привет, Сергей». И все в моей голове.

— В голове? — Камилла прищурилась. — А ты уверен, что это не галлюцинации? Может, это воздействие какого-то излучения? Ты же знаешь, этот «объект» — сплошная загадка.

— Да нет, галлюцинации — это бабочки розовые, гномики пляшущие. А тут голос, четкий, ясный, словно диктор на параде. Сказал, что я — Избранный, представляете? — я рассмеялся, но смех прозвучал фальшиво, словно звук разбитого стекла.

А отходняк то усугубляется! Но я ничего не мог поделать. Стресс нужно было спустить хоть как-то. Почему не смехом?

— Избранный? — Андрей резко остановился, его брови взметнулись вверх. — Для чего?

— Да черт его знает! — я развел руками. — Сказал, что я должен доказать… ценность человечества. Словно мы какой-то бракованный товар, который нужно вернуть производителю.

— Ценность? — Камилла нахмурилась. — В чем, по его мнению, эта ценность должна заключаться?

— Не знаю, — признался я, — он не объяснил. Сказал, что я должен проявить себя, показать, что люди достойны спасения. А то, понимаешь, он кнопку нажмет, и нам всем кирдык.

Я нервно рассмеялся.

— Какие-то конкретные задачи он тебе ставил? — спросила Камилла. — Может, какие-то тесты?

— Нет, — я покачал головой. — Просто сказал, что я должен проявить себя. Типа, «действуй, ковбой, удиви меня!». А я, знаете ли, не волшебник, я только учусь.

Андрей, снова начавший расхаживать по кабинету, бросил реплику:

— А ты уверен, что это не обман? Может, это ловушка? Может, этот Искин просто играет с тобой, как кот с мышкой?

— Да откуда мне знать? — я всплеснул руками. — Может, он маньяк-кибернетик, коллекционирует человеческие души? Но у меня было ощущение, что он говорит правду. Что от его слов действительно зависит судьба Земли.