Его глаза расширяются, когда он смотрит на меня. — Я люблю тебя, — говорит он недоверчиво, как будто видит меня впервые. — Я вижу тебя всю, — шепчет он. — О.

Он продолжает раскачивать нас взад-вперед, моя киска трепещет вокруг его члена, а по моему лицу скатывается слеза.

— Скайлар, — продолжает он, его глаза полны удивления, — Ты невероятна.

Но я слишком ошеломлена тем, что я чувствую в нем.

Вместимость его сердца, его способность бескорыстно любить — это определяет, кто он такой.

Мой блестящий, милый, нежный Альфа.

Он перекатывает нас на бок, все еще прижимаясь ко мне, и я прячу лицо у него на груди и плачу слезами восторга.

Лэндон принадлежит мне. Я принадлежу ему.

Некоторое время спустя я просыпаюсь, чистая и окруженная теплыми, свежими одеялами.

Лэндона больше нет внутри меня, но его руки обвиваются вокруг меня, притягивая к своей груди.

Его запах ощущается в моих чувствах сильнее, чем запах Ривера или Винсента, теперь, когда мы связаны.

Во мне все еще есть потребность, как будто связь с Лэндоном не завершена.

Как будто чего-то — или кого-то — в нем все еще не хватает.

Я пока не цельная, но стану цельной, как только у меня будут Ривер и Винсент.

— Как ты себя чувствуешь, любовь моя? — Сладко спрашивает он, целуя меня в ухо. Его твердый член упирается в мою задницу, и я лениво терзаюсь об него.

— Больше похожа на себя, — вздыхаю я. — Но я знаю, что это ненадолго.

— У тебя, вероятно, есть всего около десяти минут, прежде чем все снова станет… напряженным, — говорит Лэндон. — Тебе нужно поесть и попить, прежде чем это произойдет.

Я слышу болтовню и смех, доносящиеся из передней части дома.

Ривер и Винсент.

Я высвобождаюсь из рук Лэндона и сажусь. — Они ладят? — Недоверчиво спрашиваю я.

Лэндон ухмыляется. — На самом деле так и есть. И это благодаря тебе.

— Что?

Он садится и обнимает меня сзади, притягивая обратно к своей груди. — По крайней мере, у них есть одна общая черта, — говорит он. — Они оба любят тебя. И если мы стая, то заботимся друг о друге. Так что им придется, по крайней мере, терпеть друг друга.

Я вспоминаю о том, как раньше, когда они по очереди пользовались моим ртом.

Тогда они, казалось, тоже прекрасно ладили.

Лэндон усмехается, словно читая мои мысли. — Это займет время, и не похоже, что они могут просто стереть все, что произошло, — добавляет он. — Но… ты наша. И мы всегда будем предпочитать тебя прошлому и разрыву друг друга на части.

Я ошеломлена. — Ривер упоминал, что они пришли к соглашению, но я никогда не думала, что они добровольно окажутся в одной комнате без меня.

Лэндон мурлычет и покусывает мою шею. — Ну, кто-то же должен тебя кормить. А Винсент давным-давно научил Ривера готовить.

У меня отвисает челюсть. — Правда?

— Правда. Они готовили для тебя, пока мы были здесь.

Я замираю, беспокойство бурлит у меня в животе. — Они не против…

Я даже не успеваю закончить предложение, как он притягивает меня ближе. — Да, — обещает мне Лэндон. — Мы все на одной волне.

Я уступаю ему. Часть меня беспокоилась, что возникнут проблемы, если я выберу Лэндона первым или не заставлю всех троих заявить на меня права одновременно.

Но я должна была догадаться.

— Все это время все было на твоих условиях, — напоминает он мне. — И так будет всегда.

У меня в животе громко урчит, а Лэндон хихикает.

— Тебе нужно что-нибудь съесть, — говорит он.

— Но я не чувствую голода. Я просто хочу снова лечь спать, — настаиваю я.

— Нет. У нас есть, может быть, минут пять, прежде чем ты сойдешь с ума, и у меня возникнет желание трахнуть тебя у стены. Итак, давай убедимся, что ты поела и выпила достаточно жидкости, прежде чем все это произойдет.

Я не утруждаю себя спором с ним, потому что знаю, что проиграю.

Вместо этого я позволяю ему помочь мне одеться и отвести меня на кухню.

37

РИВЕР

Я собираюсь выйти из себя, потому что я, блядь, не знаю, как с этим справиться.

Я стою здесь с Винсентом, пока Лэндон предъявляет права на Скайлар.

Дело не в том, что я ревную; я просто чувствую себя неловко.

Что, черт возьми, мы должны делать, пока Лэндон и Скайлар в моменте?