Вся эта ситуация дико злила меня и выводила из себя.

– Можно сказать, что враг ослепил нас, Янина, и выбил почву из под ног. И чувствую, следующий удар не заставит себя ждать.

Мы помолчали, это было скорее дружеское молчание. И я поймал себя на мысли, что со Строговой мне как-то легко даже молчать. Я ощущал ее незримую поддержку, это оказалось приятно.

– Я помогу вам найти их, милорд. Они заплатят за то, что сделали.

Столько чувства, столько силы было в этих словах! Она снова смотрела прямо, а во взгляде читалась ненависть к врагу и решимость идти до конца. Меня накрыло невероятное чувство единения. Я сразу понял, что Янина не шутит и не бравирует словами, в ней говорит сама ее суть. Если она приняла решение – не отступится, ее слово – кремень.

Не заметил, как выдохнул с облегчением. Проверку можно пока отложить. Я протянул Строговой ненавистный артефакт Брандиса, видимо, под таким названием он теперь и войдет в историю. Она вынула из нагрудного кармана маленький бумажный кулек и я положил туда будущий предмет исследований.

– Удачи, Янина. Дайте мне маленькую зацепку и обещаю – они не уйдут от ответа.

Мы пожали руки и распрощались на время.

Проверка помещений заняла больше часа. Пришлось самому инструктировать прибывших с Грехемом Вудом сотрудников правопорядка, расставлять их по местам,отдельно общаться со служащимидворца. Некоторых их них так и подмывало собственноручно прибить за тупость. И это лучшие из лучших? Как вы вообще попали сюда на службу?! Но ничего подозрительного я не заметил. Отряд Карающих уже рассредоточился по всему периметру дворца. Отлично, значит мы готовы.

Наконец, за час до полуночи, я смог перекусить, нагло закрывшись в своем кабинете. Несколько минут отняла ментальная подготовка. На балу мой родовой дар понадобиться мне, как никогда раньше. В это раз родовая магия откликнулась мгновенно, ластилась как провинившаяся дама сердца, заглаживала свои промахи за день.

Сработал артефакт-передатчик – кронпринц желал видеть меня. Сигнал указывал на лекарское крыло, значит, Эдриан проведывает леди Риверс. От души надеюсь, что с ней все в порядке.

Прибыв на место, я обнаружил еще слабую, бледную, но улыбающуюся герцогиню Оршанскую. На тумбочке рядом с ее кроватью стоял красивый букет алых роз и лежала коробка с зефиром в шоколаде, наполовину пустая. Вряд ли пациентке разрешено есть мучное и сладкое в ее состоянии. Но что не сделаешь, если любимая женщина просит, да, Эдриан?

Конец ознакомительного фрагмента.