Я не спеша вытерся полотенцем и принялся надевать чистую одежду, а горничная продолжала стоять и теребить свой передник.

— В чем дело? — спросил я, одеваясь. — Вы, похоже, уходить не намерены.

— А вы хотите, чтобы я ушла? — спросила она и вновь устремила на меня взгляд.

Мое тело выглядит неплохо, и мне нечего стыдиться, но я не из тех людей, которым нравится быть объектом пристального внимания посторонних. Меня немного удивляет такой неожиданный поворот, почему вдруг горничная решила со мной заигрывать? Неужели думает, что если я вернулся без Алисии, то она умерла, и теперь можно попытаться пробраться ко мне в постель, чтобы стать девушкой барона, а потом и женой? В таком случае у нее нет никаких шансов.

— Да, я хочу, чтобы вы занялись делом, — сказал я с беззаботным видом. — Проследите за поливом кустарников, заказанных Алисией, и займитесь тщательной уборкой в библиотеке, где она любит проводить время. Она скоро должна вернуться.

Услышав новость о том, что Алисия жива, горничная недовольно скривилась, но послушно побежала исполнять поручение. Да уж, Алисии лучше про это не сообщать, она разорвет горничную в клочья. Если учесть ее реакцию на мою шутку про наем другого некроманта, то страшно представить ее реакцию на заигрывания горничной.

Закончив одеваться, я взял свое оружие и направился на улицу. Савелий наверняка до сих пор сидит на лавке во дворе в свой перерыв и щелкает семечки. Вернее, не он щелкает, а Шкипер чистит их для него, а большую часть очищенных от кожуры, съедает сам. Савелию одну семечку — себе четыре: вот такая арифметика у моих пушистиков. На самом деле, они очень добрые и всегда готовы помочь слабым. Но когда дело касается еды, у них открывается повышенный уровень жадности. За вкусные угощения они готовы продать душу.

Норман мне как раз рассказывал, что как-то выдавал всем енотам чашки с черешней. И всем поделил поровну, но случайно, у Рико оказалось на одну ягоду меньше, чем у других. Он так обиделся на бедного повара, что чуть дуэль с ним не устроил. Но будет еще хуже, если енотам дать волю самим отсыпать себе угощения из кладовых. Они смогут сожрать всё за один присест, а гвардейцы останутся без еды. И это при том, что запасы у нас в замке большие и постоянно пополняются, закупается множество продукции. Мы в замке посадили плодовые деревья и кустарники. У енотов много всяческих достоинств, но нужно помнить, что еда всегда должна быть под рукой, иначе они начнут мстить.

Усмехаясь над этой особенностью волосатиков, я с бодрым настроением выхожу во двор. Как и предполагал, Савелий действительно сидит на лавочке возле крыльца и с дергающимся веком наблюдает за Шкипером, который нагло обедает его.

— Ах ты, зараза пушистая, — ворчит дед. — Я же тебя супом кормил, а ты решил все семечки у меня съесть? А ну, давай сюда мою порцию!

Шкипер притворился, что не понимает, о чем речь, и, схватив горсть семечек, ринулся в сторону амбара.

— Нет, Джон, ты только глянь, какой он наглый! — жалуется мне Савелий.

— Ничем не могу помочь с этим, — качаю головой. — Всё, что касается съедобного, тут я бессилен. Если на новичков я могу повлиять и вызываю у них уважение, то на эту троицу: Шкипера, Рико и Ковальски, — вообще никак. Они привыкли считать себя самыми главными и что за их поведение им ничего не будет.

— Хреново ты их воспитал, — подмечает Савелий.

— Уж как смог, — развожу руками. — Если ты не заметил, я постоянно занят то защитой замка, то сражениями. У меня нет времени на то, чтобы прививать енотам этикет. Хотя, всё-таки стоит отдать мне должное, я же старался это сделать!

— Ну вот, пусть Алисия этим займется, — предлагает дед. — Её-то они послушают. Им шибко нравится с ней время проводить, любят они ее.

— Если у неё что-то выйдет с этим, то начнётся конец света, — смеюсь я. — Да и мне будет весьма обидно. С какой это стати они будут делать всё, что скажет она? У меня еноты только еду вымогают.

Стоит им только взглянуть на меня своими жалостливыми глазками, как моя рука уже сама протягивает им и сыр, и персики, да и всё, что только найдется под рукой. Однако я прекрасно знаю, что пушистики не так уж голодны и сами в состоянии поймать и приготовить себе еду. Но дело в том, что им нравится питаться чем-то вкусненьким, им подавай всё, что я ем сам.

Потерев рукой затылок, спрашиваю у деда:

— Известно, где сейчас находятся Флавий и Грегор?

— Люди говорили, что их увезли лечить в особняк напротив гончарной мастерской. Там, судя по слухам, собрали лучших лекарей, — поясняет он.

Да, в этом мире лучшие лекари, вряд ли что-то смогут сделать, они совсем не такие, которых я знал раньше. Я решил сам съездить и кое-что проверить.

— Ладно, я в Мальзаир отправлюсь. Меня не теряйте, — бросаю быстро и направляюсь к лошади у ворот.