— Это была ошибка, за которую меня непрерывно терзают сожаления, - тут же вскинулась Алина.

— Ошибка, но вполне естественная, желание защитить всех, спасти своих, это я прекрасно понимаю. Вы ринетесь навстречу врагам, дабы опять спасти Землю, это понятно.

Группа молчала, обмениваясь образами. Все сходились в том, что Земле нужна защита, но никто не рвался в охотку на битву с неизвестным всесильным врагом. Если бы можно было как-то скрутить его в бараний рог на расстоянии, группа именно так и поступила бы.

Если.

План не давал никаких гарантий, битва не давала никаких гарантий, даже Хранители с их ложно-правдивым архивом тут оказались бессильны, так как представляли Разрушителя лишь в общих чертах. Битва с неизвестностью, цена которой - жизнь повсюду, включая Землю. Еще никогда силы Буревестника не были так мощны, но и ставки никогда не задирало так высоко, как сейчас. Даже когда они бежали с Земли по приказу Льва, Земля жила, никто не собирался ее поглощать и раскалывать на части, подумаешь, немного выращивали тварей, да молодежь вербовали в отряды, можно пережить.

— Но что, если вы потерпите поражение, такое ведь уже бывало?

— Значит, будет все как в первой жизни, - ответил Дрон прямо.
– Мы потерпим поражение, на вас совершат налет и перебьют. Только вместо форпоста будет теперь вся Земля, все человечество, вся жизнь в галактике, включая тех, кто враждовал с Содружеством.

— Не иначе как Хранители постарались, со своими дипломатическими и стратегическими талантами.

Обмен образами, возражения, обсуждение, указания на тот факт, что Хранители могли неосознанно понимать проблему. Чтобы Содружество не стагнировало окончательно и хоть как-то шло вперед, им создали врагов. Не так, как следовало бы, для выращивания защитников, но создали и Содружество держалось вместе, отбивалось, отгоняло вражеские флоты.

В первые годы после падения Содружества, эту функцию пришлось взять на себя Буревестнику, потом соседи выучили новый урок и больше не лезли. Но своих Хранителей у них не было и оставалось только гадать, сколько живых сожрали там.

Гадать и печалиться.

— То есть мы не можем ничего сделать?
– мрачно спросил Асыл.

— Вы можете бороться, но представь, что на форпост хлынули бы элитные орды Сверхмозга.

— Понятно, сражаться до последнего, без надежды на будущее, просто сражаться.

— Просто сражаться, - эхом откликнулся Дрон.
– И мы тоже будем биться до последнего.

Асыл не ответил, погруженный в тяжелые думы, и группа покинула его кабинет, свернула пространство, не разрушая Землю вокруг, и они оказались на вершине холма. Все так же высились горы, равнодушные к войнам живых и плескалось озеро, вроде бы немного обмелевшее за прошедшие десятилетия. Следы форпоста девяносто девять исчезли, словно и не было, и только внимательно вглядевшись под ноги или проведя раскопки, можно было обнаружить какие-то исчезающие остатки фундамента.

— Не будем тянуть, - сказал Дрон.
– Алина, спусти Спартака к озеру.

— И помой ему там руки перед едой, - хохотнул Дюша.

— Да ладно, можно подумать, ты никогда так не делал!

— Тогда озеро было чистое.

— Подумаешь, подводные твари иногда плавали.

— Да вообще, в горах все стерильно!

— Особенно в наших! Ведь это наши горы, да?

— Да.

Алина уже спускалась к озеру, попутно пытаясь лечить Спартака, который проявлял какие-то реакции. Гораздо живее чем там, в космосе, при виде Хранителей. Намного живее, чем на Острове и группа взялась за дело. Вдыхание космоса и переработка его были лишь первым этапом, неуверенными шажками младенца, но дальше пришло понимание, что это лишь внешнее проявления.

Пространство и материя, и группа сейчас работала именно с ними, активно обращаясь к своим воспоминаниям. Способность обмениваться образами и разделять воспоминания, мысли, очень помогала и стены форпоста девяносто девять росли прямо на глазах. Внутри возносились здания, купол центра связи, медицинский пункт, общие казармы, ангары для машин.

Все как тогда, когда приехал Лев и группа впервые собралась вместе.

— А теперь самое сложное.

— Или простое.

— Жизнь всегда сложнее неорганической материи.

— Да не в смысле молекул, к чему это внезапное занудство посреди гор?

— К тому, что мы уже не простые бойцы. Вы ощущаете это?

— Мы перестали быть простыми бойцами еще в первой жизни!

— Да нет же, я о другом! Тьфу ты! Уже вроде достигли наиполнейшего понимания, только телами не склеились в многорукую Шиву, а все равно непонимание!

— Так это мы, любя, чтобы озеро из берегов не вышло, переполненное пафосом.

— Будут Алина и Спартак мокрые и пафосные.

— Да не в этом дело! Неужели вы не ощущаете?