К счастью, опасения не оправдались. За весь день мы спугнули только одно стадо баранов, больше никого не встретилось. Никакой долины сегодня не встретилось, так что ночевали прямо на хребте, поэтому и костра не разводили. Перекусили вяленым мясом, выставили часовых и забрались в спальные мешки. Они здесь из бараньих шкур делаются, вроде тепло, но я бы не отказался от полиуретанового коврика. К сожалению, чего нет, того нет.

Ночь прошла спокойно. Свою смену я отстоял, ёжась под порывами ледяного ветра, которым, кстати, чуть не унесло спальник. Пришлось искать увесистый камень и устраивать якорь. Перспектива спать на голой земле откровенно пугала, но обошлось.

Когда подошла к концу смена, растолкал следующего, влез в успевшую слегка задубеть шкуру, закрыл глаза и задышал ровно, мысленно расширяя сознание в стороны до размеров нескольких километров, потом всех гор, материка, мира… пока не достиг размеров Вселенной и как будто растворился в ней. Днём заниматься исцелением собственных психологических травм совсем не с руки, но оставлять их точно не нужно. С нашей жизнью, так и свихнуться недолго.

Перед глазами возникли пугающие сцены: лапища хаггада в дымоходе, а вот его же оскаленная рожа, в проломе двери, треснувшие брёвна кровли, покачивающаяся трёхметровая туша – и мы, маленькие, хрупкие человечки с копьями-булавками наперевес…

Для мозга эти картинки, такие же реальные, как и спальный мешок, в который я сейчас кутаюсь, и наплевать ему, что тварь давно издохла. Она до сих пор жива в моей памяти, и, если этим не заняться, прошлая ночь будет повторяться снова и снова, как заезженная пластинка. Мозг воспроизводит эти сцены только потому, что я не умер. По всем параметрам нападающий превосходил меня, но я остался жив, нервная система реагирует просто «если нас это не убило, значит – это лучшее, что могло случиться» и наплевать ей, что я спать не могу от воспоминаний. Жив и точка, не ной! Но можно это исправить, и не надо быть семи пядей во лбу для этого. Достаточно «замедлить» мозг до состояния дельта-волн, тогда он перестанет отличать реальное от вымышленного и дать чёткую команду на исцеление.

Минут через пять, я обнаружил, что картинки стали какими-то расплывчатыми, растеряли яркость и перестали вызывать ужас и тревогу, а ещё через пару минут остались только смутные образы. Произошедшее теперь виделось как сухой статистический отчёт: рост, вес, расход боеприпасов, варианты решения, никаких эмоций. Как-то незаметно я провалился в сон, глубокий и спокойный, без сновидений.

***

Утром проснулся отдохнувшим и бодрым. Надо же, вроде и поспал всего ничего. Вот что значит вовремя разобраться. Остальные, вон, выглядят, как будто их в кипятке всю ночь варили.

Госпожа Эидис выглядит и вовсе плохо, вон какие круги под глазами. Надо, наверное, предложить помощь, она, конечно, девушка уже закалённая, но всё же девушка…

– Как вы, госпожа? – спросил я, присаживаясь рядом с ней.

Она вскинулась, будто вынырнула из сна и слабо улыбнулась.

– Спасибо, господин Алек, плохо спала сегодня.

– Кошмары?

Она кивнула, замялась, будто колебалась, но всё же произнесла:

– Никак не получается забыть ту ночь… Мы с Фриттой бежали к деревьям, и я всё думала о том, что вот сейчас эта клыкастая тварь убьёт всех вас, а потом примется за поиски… И невозможно никак спастись. Понимаете, я уже приготовилась умереть…

– Прекрасно понимаю. Позвольте, я кое-что вам покажу.

– Снова ваши карты? – улыбнулась девушка.

– Не совсем. Помните, когда я помогал вам справиться с проклятьем Дейта, то брал вас за руку. Позволите сделать это ещё раз?

Вроде бы ничего такого не сказал, а на щеках у леди Эидис вспыхнул румянец. Впрочем, она не стала впадать в замешательство и кивнула.

– Хорошо, – начал я. – Вытяните руку в сторону. А теперь, когда я надавлю на неё, сопротивляйтесь. Готовы?

Я несильно надавил на запястье девушки, но она не дала опустить руку. Что происходит, леди Эидис, похоже, не понимала, но сам дух эксперимента её, похоже, захватил – вялость прошла, глаза засверкали, даже улыбка появилась.

– Отлично. А теперь я вам кое-что покажу. Скажите «меня зовут Эидис».

– Меня зовут Эидис! – весело произнесла она.

Я снова надавил на запястье, но леди Эидис напрягла руку. Надо сказать, что стрельба из арбалета и прогулки на лыжах, здорово её укрепили, оно и понятно – тетиву-то Йорг заставлял самостоятельно натягивать, упирая на то, что не всегда рядом может оказаться сильный мужчина. Так что мышцы у девушки хоть и не бугрятся, но натренированы очень неплохо. Так что, мои усилия пропали зря.

– Спасибо, а теперь: «Меня зовут Фритта».

– Но меня же зовут не Фритта, – удивилась дочка лорда.

– Я знаю, но нам с вами как раз и нужно, чтобы вы сказали неправду.

Эидис рассмеялась, снова вытянула в сторону руку и гордо возвестила:

– Меня зовут Фритта!

На этот раз руку удалось продавить без всякого труда. Эидис даже улыбаться перестала и удивлённо воззрилась на меня.

–Знаете, господин Алек, я, кажется, отвлеклась, – произнесла она словно сомневаясь в чём-то, – Давайте попробуем ещё раз.