После этого загадочный тип развернулся и направился обратно к себе в лагерь, лишь на секунду остановившись, чтобы бросить взгляд в сторону конюшни, построенной при небольшом постоялом дворе. Оттуда сейчас выходил Дунвест, закончивший управляться со своей лошадью и идущий в основное здание, чтобы успеть к ужину. Так и не окликнув его и вообще ничего не сказав, Хески лишь проводил взглядом своего друга и направился прочь.

Ну а я тем более остался безучастным. Иногда лучше сделать вид, что никто ничего не понял, даже если кому-то при этом было многое ясно.

Расставшись с таким неоднозначным грузом, я почувствовал изрядное облегчение. Всё-таки расписка имперского банка куда легитимнее и легче конвертируется в монеты, нежели труп демонической твари. Мне было интересно, как люди Деневиль будут пересекать границу со столь необычным грузом. Интересно, но не настолько, чтобы задерживаться здесь и проверять это лично. С рассветом мы уже выступили в дорогу, с каждой лигой всё надёжнее обезопасивая себя от последствий нашей сделки.

Настроение отряда было на высоте. Парни рассчитывали (и не без оснований) на получение премий, оттого с их лиц не сползала довольная улыбка. Лишь один Колтун шёл мрачный и задумчивый, что сильно не вязалось с его простодушным нравом. Я уже даже решил переговорить с ним вечером, провести, так сказать, сеанс психологической поддержки. Оставалось только выяснить, что конкретно у него приключилось, как вдруг он сам направил лошадь в мою сторону.

— Командир, мне бы отлучиться ненадолго, — сказал он полушёпотом, поравнявшись со мной и избегая лишнего внимания.

— С каких пор ты отпрашиваешься, чтобы справить нужду?

— Да нет. Мне бы на подольше. Я вас потом догоню.

— Та-ак, давай-ка поподробнее.

— Ну так вроде нельзя же говорить… — промямлил он. — Хуже от этого может стать.

— И почему же нельзя?

— Тс-с-с. Проклятье это. Так Хорки сказал.

Кажется, мои опасения начинают сбываться.

— Странно, что ты по поводу проклятья обращаешься не ко мне или к Зефу, а к нашему всезнающему пройдохе.

— Ну так уж получилось. К тому же, если кому рассказать, то может и на него перекинуться.

— А Хорки у нас что, с иммунитетом что ли?

— С чем? — не понял Колтун.

— Неважно, говори уже. На меня проклятья не действуют, — и видя, что парень что-то хочет возразить, добавил. — Это приказ.

Колтун похлопал глазами, но ослушаться не посмел. Лишь ещё раз посмотрел вокруг, не подслушивает ли кто.

— Сон мне снится. Уже много ночей подряд. В нём старуха ко мне является, в руках у неё коса острая. Смотрит на меня осуждающе, пальцем своим худым тычет. Что-то шамкает беззубым ртом, только я разобрать ничего не могу. Ну я в поту и просыпаюсь, а потом до утра уснуть не могу.

— Я-ясно, — протянул я. — И что же по этому поводу говорит Хорки?

— А то, что это дух неупокоённый за мной увязался. Много стариков погибло тогда, когда голодные беженцы под стены Заставы прибились, да от ворот получили. Вот их несправедливая смерть и родила того духа, в виде старухи этой с косой. Ты ж его ещё тогда разглядел, да? Когда нас из Заставы вызволял. Сам же говорил, что за спинами нашими стоит. Я в тот момент и не понял, про что ты. Нет магии во мне, а бездарю наяву такое не увидеть. Зато во сне никак отделаться от неё теперь не могу. И почему именно я ей приглянулся?

— Рыжий ты, — не смог я удержаться, чтобы не подыграть немного. — Яркий, словно огонёк, вот к тебе и тянется.

— Во-от! И Хорки точно так же сказал. Выходит, правда это.

— А отлучиться-то тебе зачем? — я уже не знал, смеяться мне или плакать, поэтому пока решил сохранять спокойствие.

— Хорки говорит, что нужно бороться со своими страхами лицом к лицу. Но я разве ж против? Только как же я с бабкой старой бороться должен? Он и предложил, что нужно отыскать такую, и помочь ей. Сена накосить, дров нарубить, воды наносить. Тогда проклятье и уйдёт.

— И ты решил отправиться на её поиски?

— А чего искать? В каждой деревне такая живёт. Бабы они обычно мужиков своих переживают, оттого на старости лет одинокими становятся. А детям и внукам часто не до своих стариков. Вот я и подумал, что наведаюсь в ближайшую деревушку, да разберусь со всем. Ну или хотя бы попробую. Только Хорки не говори ничего, не хочу, чтобы он знал, что я по его советам действую. Я не то чтобы не верю ему… но вдруг он всё-таки брешет. Мне ещё его насмешек потом не хватало.