Когда он сел за стол, его голос сочился злостью, а кулаки сжимались:

— Плевать, почему ты решила мне изменять. Но ты пожалеешь, что посягнула на самое любимое. Ты лишила меня дочери, и я тебя уничтожу.

Его лицо изменилось, и в голосе появились гневные нотки. Ему было больно, и я чувствовала это. Но от его угрозы стало не по себе. Я знала, что муж может многое. У меня не было твердого характера и силы духа, чтобы ему противостоять. Что он хочет сделать? И сердце тревожно забилось.

Но вот Прохор встряхнул головой, и я снова увидела глаза, которые прожигали меня ненавистью. От этого взгляда хотелось спрятаться, но я стойко выдержала, лишь мягко попробовав сказать, вложив все раскаяние, которое могла:

— Прохор, я очень виновата перед тобой, поверь, это было случайностью. Сама не знаю, что на меня нашло. Ты же любишь Полечку, и ты будешь ей прекрасным отцом.

Зря я это сказала. Муж встал, и, подойдя ко мне близко, прорычал в самое лицо, а я видела только его горящие яростью глаза:

— Ты для меня больше никто, и прин…твоя дочь тоже. Поэтому сидишь и молчишь, пока я говорю. Поняла?

Я сочла за лучшее молчать. Ему больно, но он все для себя решил.

Он вернулся на место и пытался казаться равнодушным. И только пустой взгляд выдавал его истинные чувства.

— Значит так, нас теперь связывает только сын. Я подал на развод, и ты его сейчас принимаешь. Ты сегодня же съезжаешь с квартиры. Я сниму отцовство над дочерью…

Прохор так сильно грохнул кулаком по столу, что я даже подпрыгнула от неожиданности, его голос сочился яростью, и он пробормотал под нос какое-то ругательство, которое я не расслышала.

И только в возникшей паузе, я поняла, что моя жизнь рушится. Муж выгоняет меня из квартиры и жизни. Не могла больше сдерживать слез, и с мольбой в голосе посмотрела на мужа.

— Прохор, прости меня, пожалуйста, ты не представляешь, как я сожалею, что причинила тебе эту чудовищную боль. Если бы я могла ее загладить. Что я могу сделать, чтобы ты меня простил?

Казалось, что он упивается моим унижением. На его губах заиграла фальшивая улыбка, и лишь глаза оставались ледяными.

— Что, привыкла к хорошей жизни, а теперь боишься ее потерять? Надо было думать головой, а не раздвигать ноги перед ничтожеством. Вот теперь и иди к нему. Но я еще не договорил. Теперь насчет Алешки.

На душе было тяжело, я уже все понимала, и слезы текли по щекам. Я загубила мою жизнь, и теперь оставалось только ждать, что скажет муж по поводу нашего сына. Что он решил?

— Алименты на сына выплачиваю, этого тебе хватит, что он ни в чем не нуждался. Забрать его не могу, слишком занят на работе, и к дочкам езжу. Как он вырастет, я все ему оплачу. Образование, квартиру, машину. Для сына ничего не жалко, но все куплю лично сам.

Я почувствовала слабость и накатывающуюся дурноту в голове. Тяжесть в теле сковала меня по рукам и ногам, и я могла только смотреть на мужа, который ждал ответа. Я такого не ожидала. Для Насти были лучшие условия, а для меня худшие? Ведь понимала, что это означает. Мне надо будет искать работу, и снова считать деньги от зарплаты до зарплаты, чтобы обеспечить себя и Полечку.

— Прохор, ты не можешь так со мной поступить. У нас же сын, а я его мать.

Может, он захочет изменить решение? Но он лишь скользнул по мне равнодушным взглядом, и взял мой телефон в руки.

— Жду подтверждения заявления и даю час на сбор вещей. Когда буду навещать Алешку, буду звонить заранее. На этом все. Приду и проверю.

Когда дверь за ним захлопнулась, я горько заплакала и стала собирать вещи.

Прошло пять лет

Анастасия

Я собирала мою большую семью на пляж. Июль — самый лучший месяц, и мы каждые выходные ходим купаться и загорать. Сейчас любовалась мужем, который был окружен близняшками, и все его внимание было направлено на них. Мое сердце принадлежало только Илье, и нас бросало в омут страсти, хотя мы были женаты четыре с половиной года. Наши чувства окрепли со временем, и теперь я точно знала, что мы состаримся вместе и будем нянчить внуков, которых нам будут привозить дочери. Илья — моя судьба. Верный, любящий и заботливый мужчина, который всегда рядом.

Видимо, муж почувствовал, что я наблюдаю за ним, и наши взгляды встретились. Его глаза заблестели, и Илья мне улыбнулся, но его уже отвлекли крики близняшек:

— Папа, мы лучше тебя плаваем.

— Ты нас не догонишь.

Илья обнял дочек и поцеловал в щеку.

— Вы мои будущие спортсменки, я все же попытаюсь.

Девочки засмеялись и по очереди обвили ручками его шею. Муж был счастлив, что они называют его папой.

В комнату вошли Сонечка и Настена, и сразу же оказались в поле внимания младших сестер. С улыбкой наблюдала, как близнецы бегут к старшим дочкам, и на ходу им рассказывают, как они будут плавать наперегонки с папой. У сестер были прекрасные отношения, и у них не было между собой ревности. Я улыбалась, ощущая, как счастливо бьется от этого сердце.