Пристань не слишком большая, но речка далеко не мелкая, до дальнего берега без лодки не доплыть. Самые разнообразные рыбацкие скорлупки теснятся рядом с торговыми баркасами, есть и парочка вёсельных суден из Тинска или ещё дальше, разве что парусников нет. Маг разглядывал суда не без интереса, хотя голова раскалывается, ноги ноют. Ардит, продавший мечи ещё на большом рынке, приглядывался к безделушкам, торговался, вовсе не собираясь покупать. Маг жадно вдыхал свежий воздух, с речки веет сыроватый ветерок с запахом тины и корабельного дерева. С одного из прилавков его окликнули:

— Мужчина! Купите амулет, приносящий удачу!

— Откуда приносящий?

— Разве я знаю? Вы ещё спросите, кому!

Ардит вкусно похрустывал яблоком, спросил мага напрямую:

— Я слыхал, эти Чёрные — творения магов Башни?

— Боюсь, это правда, — признался маг. — Точно могу сказать, это не зомби и не големы. Не знаю, как их лепят… просто промыть мозги фанатику и пустить его на тропу войны дело нехитрое, но тут ещё и доспехи, и оружие необычное. А сами они на мертвяков не похожи. Ноги как столбы, руки держат толстые доспехи…

— Зачарованные?

— Доспехи сами по себе достаточно прочные, а у Чёрных Рыцарей защищены каким — то наговором, не то амулетом… Мечи об них щербятся, стрелы отскакивают! А оружие у них вроде не колдовское, но раны заживают гораздо дольше.

— Так откуда они берутся вообще?

— Я только раз видел, такого Чёрного выпускали из Башни, и то издалека. Так себе зрелище, скажу тебе. Знал бы, откуда берутся — отыскал бы всех, да прибил!

Брови Ардита удивлённо подскочили, он даже перестал жевать яблоко, хлопнул мага по спине:

— Ты посмотри на него! Опасайтесь робких, так?

— У любого есть слабое место, — несколько досадливым тоном сообщил маг. — И у Чёрных тоже… должно быть. Узнать их слабое место, можно и извести. Драконов и великанов извели же?

— Ну, когда их побеждали, тебя не позвалби, — ухмыльнулся Ардит, широким шагом направился в город.

В толпе мелькнуло знакомое лицо, беглец из Башни замедлил шаг, всматриваясь. Пара медленно подошла к чистенькому домику, девушка прислонилась к деревцу — и маг застыл на месте. На оклики Ардита отреагировал не сразу. Статный юноша в красной рубахе заботливо поддерживал под руку ту самую красавицу, которую они видели в Жабокряках. Девушка закусила губу, лицо, будто сошедшее с картины, искажено болью. Юноша заботливо спросил:

— Родная, плохо тебе?

— Что с ней? — маг вдруг осмелился подойти. Юноша бросил на него холодный взгляд:

— Ты ещё кто?

— Походный лекарь из отряда Клавуса. Слыхал про такого?

— Клавус? Тот самый, что отказался драться против наших молодцов из Жабокряков? Про это все слыхали. А ты такой же лекарь, как он боец?

— Ну чего застрял! — Ардит вернулся от угла, оглядел троицу. Маг пристально посмотрел на девушку:

— Ей прежде всего надо лечь, а не разговоры тут разговаривать.

— Смотри-ка, он ещё командует, — удивился юноша. — С чего решил, будто я подпущу тебя к ней? Брат присмотрит лучше всяких лекарей!

— А ты, парень, не бычься, а уступи знающему человеку, — внушительно сообщил Ардит. — Видно же, что девица вот-вот уснёт.

— Наше… моё дело сделать так, чтобы она заснула, а не умерла, — продолжал настаивать маг.

Девушка вздрогнула, собралась совсем опуститься на землю, Ардит тут же подхватил её, юноша с недовольным видом поддерживал по другую руку, но всё же ввёл в дом, уложил на кровать в задней комнате. Маг начал расспрашивать, когда заболела, был ли жар, пот, может, съела что-то — и тут девушка зашлась в резких приступах кашля. Маг озабоченно приложил ладонь к её лбу: Брат девушки уже обеспокоенно попросил вылечить, мол, отблагодарить сумеет. Маг сообщил, что нужны травы и посуда для приготовления отваров.

По возвращению на постоялый двор выяснилось, что Клавус и Герда уже поменяли место. Корчму «На живца» разыскивали недолго, двухэтажные каменные здания в городе можно пересчитать по пальцам обеих рук, а эту в народе даже хвалят за невиданно вкусные рыбные пироги и блины. А вывеску с удачливым рыбаком и искать долго не надо. Гладкие стены даже не из сложенных камней, ровные. Остов такой стены заливали каменной смесью, известной ещё римлянам, побелили известью, здание получилось вполне приличное.

Небольшой закуток сразу после входа, из зала с несколькими столами лестница ведёт на второй этаж. Люди с недовольными лицами покидают корчму, внутри осталось трое — краснорожий толстяк в потрёпанной стёганке, детина с изрытым оспой лицом и чернобородый с хищно загнутым носом. Толстяк о чём-то спорил с хозяином корчмы, чернобородый в углу на столе сел напротив Клавуса, его широкая ладонь уцепилась за кулак великана.

Скрестили руки, упёрли локти. Клавус вроде и не отреагировал даже, но его локоть не шевельнулся, а вот чернобородый покраснел, довольно крякнул, напрягся. На его руке вздулись тугие мышцы, вены пошли змеями, маг со страхом ждал, что сейчас сломает Клавусу руку.