Тем не менее, Марку удалось на секунду оглушить Стража – здоровяк отступил на шаг, мотнув головой, рука с тонфой-парализатором опустилась из боевого положения к бедру. Марк вновь занес руки для удара, но Страж уже очнулся и блокировал его атаку, вскинув тонфу. К счастью – парализующий наконечник не коснулся парня, однако от удара он выпустил нож и его пальцы расцепились.

Повинуясь какому-то глубинному рефлексу (а может – совету Бладхаунда) Марк ударил Стража коленом в пах и попытался вырвать у него тонфу. Страж согнулся пополам, но оружия не выпустил. Вместо этого, оставаясь в полусогнутом положении, он навалился на противника и прижал его к стене.

Секунда борьбы и Марк понял, что физически не может противостоять Стражу. Но на помощь пришел Сакура – разбежавшись, он всей своей небольшой массой врезался силовику в бок и тот отлетел в сторону, а тонфа осталась у Марка в руках. И он без раздумий пустил ее в ход – подскочил к Стражу, ткнул его парализующим наконечником в ногу и вдавил кнопку активации. Раздался тихий треск и солдат кулем повалился на пол. Марк про себя отметил, что его скорость вновь возросла, иначе он ни за что не успел бы достичь Стража, пока тот не поднялся. Помощь Бладхаунда?

«Кто знает», – донеслось из глубины его сознания.

Сакура уже открыл палату. Марк ворвался в нее, грубо отпихнув с дороги парсера, но тот не обился, понял. Даша сидела на кровати практически в том же положении, как и тогда – в их прошлую встречу. Она медленно повернула голову, посмотрела на мужа и… ничего не произошло. Никаких эмоций.

– Любимая, – Марк упал перед женой на колени. – Я пришел за тобой, как обещал. И мы уходим, моя милая, прямо сейчас! – он провел рукой по ее щеке, поднялся, нежно потянул женщину за безвольные руки. Даша легко подчинилась и Марк вывел ее в коридор.

– Присмотри за ней, – бросил он парсеру, а сам, кряхтя от натуги, принялся затаскивать в палату Стража. Он разорвал простыню и лоскутами связал мужчине руки, заодно примотав их к ножке кровати. Бладхаунд сухо посоветовал еще отрубить ему правую кисть, чтобы здоровяк уж точно не смог выйти, ведь имплант питается от токов тела и сам по себе бесполезен. Марк отмахнулся от него, и сначала даже удивился – откуда это охотник вообще хоть что-то знает о реальном мире? А потом понял – ведь у них теперь общие мысли.

И они вновь двинулись по лабиринту коридоров, уже втроем. Их скорость заметно упала – Даша могла идти быстро, но едва Марк пробовал перевести ее на бег, ноги женщины тут же начинали заплетаться. Похоже, у нее нарушилась координация. «И бог знает, что еще», – с ужасом подумал он, но тут же отогнал от себя эти мысли. Сначала выбраться из этого ада!

Сакура по-прежнему отключал на их пути камеры, а Марк, едва почуяв Смотрителей, менял направление и быстро находил обходной путь. Он понимал, что нужно спешить, ведь вполне возможно Бостром приказал регулярно проверять изоляторы. А если мимо палаты Даши пройдет Смотритель, уведомленный о том, что палата под охраной? Не обнаружив Стража у двери, он естественно откроет ее!

И тут Марк замер так внезапно, что Дашу по инерции сильно мотнуло вперед. Он прислушался, потом осмотрелся: прямой коридор в обе стороны, справа – короткое ответвление, которое упирается в лестничный пролет. Марк не понял, почему так произошло, но его охотничье чутье значительно уменьшило радиус обнаружения, и теперь со всех сторон к ним двигались Смотрители. Они шли медленно, со своей обычно скоростью, значит это не направленная акция, а максимально уродское стечение обстоятельств.

Он выругался и тут же услышал Бладхаунда. Разумеется, тот советовал остаться и разорвать всех троих в клочья. Тем более, что теперь помимо ножа, который Марк вновь примотал к икре под штаниной, у них была тонфа-парализатор, которую он отдал Сакуре.

– Нет, – уже в который раз повторил Марк. – И перестань говорить об убийствах!

– С тобой все… – парсер неосознанно поднял тонфу, – все в порядке, Марк?

– Да! – рыкнул тот, но тут же смягчился. – Прости. Просто мы в окружении, они вот-вот…

Он осекся, когда понял, что выход есть. Скорее всего, ему не хватит сил, чтобы призвать Нареченную Мглу, но для Сумеречной Колыбельной их вполне достаточно.

– Зажми уши! – скомандовал он Сакуре, прижимая голову Даши к своей груди. – Как можно сильнее!

И не теряя больше ни секунды, он запел. Он никогда раньше не пел, потому что, как шутила Даша, на его ухе в детстве станцевала целая медвежья семья. Однако этот голос, который сейчас предрассветной дымкой стелился по затемненным коридорам… это определенно был его голос, но в тоже время – абсолютно другой. Краем сознания Марк понимал, что человеческий речевой аппарат просто не может издавать такой звук – он казался безупречным и вместе с тем пугающим до колик, в нем будто смешалось сразу несколько голосов, и они вибрировали на таких частотах, которые человек не может слышать. Но слышать и воспринимать – разные вещи, ведь так?