Тот, впрочем, оказался благодарным студиозом, жадно прильнувшим к роднику знаний.

Они утрясли последние детали, после сего Риманн подождал, пока войска займут позиции.

– Точно не требуется помощь? – уточнил Синан.

– Нет. Мы уже обсуждали это. Сияющий приказал продемонстрировать всю мощь, - тут он горько усмехнулся, - Сына Грома.

– Никогда мне не нравилось это твоё прозвище, - фыркнула Агна, забравшись на одного из автоматонов и устроившись у того на спине с бутылью вина и закусками. – Впрочем, согласись, суть оно отражает верно. И решение было принято правильное. Сомневающимся следует напомнить сколь ужасен гнев паладинов. А то, сдаётся мне, некоторые за годы мира изрядно подзабыли об этом. Так что – вперед, о великий! Смети преграды во славу Эйри!

Сказано это было таким тоном, что Риманн с трудом удержался от смеха. Агна всегда умела развеселить его, унять горечь и сомненья.

– Ты собираешься наслаждаться зрелищем?

– А как же. Как и все мы. Оглянись!

Она обвела рукой позиции. Тут и там торчали головы бойцов, повернутых отнюдь не в сторону вражеского укрепления.

Риманн улыбнулся.

Каждый, кто попал под крыло Лехри, умел сражаться. То были лучшие из рейнджеров и пограничников, опытнейшие из сторожей запретных и заповедных мест, сильнейшие из его людей. Но одно дело - малозначимые стычки с нарушителями порядка или порождениями изнанки да походы по опасным местам за пределами страны. И совсем другое – самый настоящий военный поход.

Это старый воитель знал по личному опыту.

Сии юнцы ещё просто мыслят мирными днями, не осознав, что времена безвозвратно изменились. И старик надеялся, что демонстрация ужасов войны хотя бы немного, но вправит им мозги.

«Хотя… кого я обманываю? Юность живет и мыслит чувствами, не доводами разума. И то, что я покажу, лишь убедит их в собственном бессмертии. Что ж, чему быть, того не миновать, коль хоть кто-то задумается - уже радость».

– Разойдитесь, - приказал он, и Синан послушно отодвинул автоматонов на добрую сотню ярдов в тыл, разместившись на одной из машин.

Хорошо хоть, подобно Агне не стал доставать вино и закуски.

– Лехри, ты тоже.

Восторженно смотрящий ученик нехотя отошёл на пять десятков ярдов от силы.

Риманн вздохнул и покачал головой, но не стал упрекать отрока. С его силой и количеством защитных артефактов, навешенных под одеждой, сдюжит как-нибудь. Впредь будет умнее.

Он поднялся с раскладного стульчика, на котором отдыхал. Потянулся так, что хрустнули позвонки, затем – сцепил пальцы в замок и дёрнул.

Агна неплохо поработала над суставами – те даже не щёлкнули, что уж говорить про артритную боль. После целительных рук подруги он вообще словно десяток-другой лет скинул. И отчасти так оно и было, пусть и с парой печальных оговорок.

«Ладно, чего уж там», - без особой печали подумал воитель, – «на одну войну сил хватит, а дальше – пусть сражаются другие. Ладно, старый, давай, удиви молодёжь!»

На его лице застыла тяжёлая и злая улыбка, и высший паладин мысленно потянулся к браслету-ограничителю, принявшемуся пульсировать на запястье. Увы, но маги его мощи обязаны были носить сие гнусное устройство, дабы не навредить окружающим.

Браслет моргнул и погас, а в следующую секунду вокруг Риманна начали потрескивать электрические разряды.

Сила высшего паладина, сдерживаемая и направляемая в накопители, наконец-то готовилась найти выход. Старого воителя захватило восхитительное чувство абсолютной свободы, изрядно забытое за долгие мирные годы. Приятно было вновь расправить плечи, прижатые к земле грузом забот. Хорошо было потратить излишки магии в бою, а не перелить в накопители. Славно было, как в юности, оказаться посреди взрывов и пороховой гари.

Он ненавидел войну и боялся её, но… Всё же какая-то часть естества жаждала той простой и ясной жизни, того яркого фронтового братства, той определенности, что она давала.

«Быть может, Морриган не просто так выжила. Наверное, мы действительно верим в неё сильнее, нежели в иных небожителей».

Сложнейшее заклинание ткалось само-собой, легко и просто, словно бы Риманн вчера повторял формулы в магической книге, а не открывал её в последний раз четверть века назад. Одна за другой нити силы сплетались в прекрасный узор, щедро питаемый магической энергией.

В небе над замком начали клубиться первые, слабые ещё и небольшие, облака, эти предвестники беды и скорой погибели.

Риманн добавил энергии в плетение, закрепляя его, и принялся за второе. Сии чары обладали поистине сокрушительной мощью, но требовали изрядного времени. И целого магического круга. Согласно наставлениям, заклинание такой категории имели право сплетать лишь штурмовые маги категории А числом не менее роты.

Но Риманн с юности работал один. Ему попросту не требовались помощники.

Тучи всё сгущались, чернея на глазах. В них уже весело и зло плясали едва различимые снизу электрические разряды.