Припасов у нас хватало, а долго держаться в обороне не придётся: как только мы захватили перешеек, Севастьянов доложился Ватутину об успешном завершении первой части нашего плана, и теперь 1-я гвардейская танковая армия Катукова, которая за это время успела пополниться после потерь, выдвигалась к нам. После Мелитополя крупных населённых пунктов не было, как и водных преград, так что Катуков сможет быстро прийти к нам в усиление, тем более что для его танков раскатать снова созданные немцами укрепления не проблема. В качестве усиления с Катуковым была ещё одна наша армия из четырёх пехотных дивизий, они очень пригодятся нам потом для наведения порядка в Крыму, когда мы разобьем основные силы противника.

Это всё, конечно, хорошо, вот только и нам надо было дожить до того момента, когда эта помощь подойдёт к нам. На создание обороны у нас был весь вечер и часть ночи. Вчера немцы просто обалдели от нашей наглости, но за вечер успели прийти в себя и сегодня с утра попёрли на нас с обеих сторон. Со стороны Крыма на нас шли войска генерала Йенеке, а снаружи – Манштейна, который после поражения на Курской дуге зализывал раны, но сейчас, осознав опасность для всей крымской группировки вермахта, пытался сбить нас с позиций для восстановления статус-кво.

С самого утра на нас бросили танки. Подтянуть артиллерию немцы пока не успели, зато, пользуясь отсутствием у нас авиаподдержки, их бомбардировщики с самого утра висели в воздухе, основательно портя нам жизнь. Казалось, вернулся 41-й год, когда немцы почти безраздельно властвовали в воздухе, вот только, в отличие от того страшного года, теперь у нас было достаточно мобильных средств противовоздушной обороны. Большое количество мобильных зениток и зенитных пулемётов на технике, а также достаточно высокие углы подъёма пулемётов у бронетранспортёров не позволяли немцам безнаказанно штурмовать наши части. Они были вынуждены бомбить нас с высоты, что крайне отрицательно сказывалось на точности бомбометания. Тем не менее наши потери от авианалётов были довольно болезненны, хотя и не катастрофичны.

Вот немецкие атаки были отбиты с лёгкостью. Зарытые под срез орудий в землю, наши танки и самоходки уверенно расстреливали немецкие танки, не подпуская их близко к нашим позициям. Новейших «тигров» и «пантер» у немцев не было, почти все новые танки ушли под Курск, в основном были «четвёрки» разных модификаций, но и они после замены своего окурка на нормальный ствол стали достаточно опасным противником. Несмотря на то что нам пришлось держать оборону на двух направлениях, вследствие чего танки и самоходки распределились на достаточно большой площади, за счёт мощи их орудий нам удалось сдерживать противника, а кроме того свой вклад внесла и артиллерия, которую мы тащили с собой.

Весь день шли ожесточённые бои, в танках и самоходках четырежды полностью пополняли боекомплекты, но свои позиции мы удержали. Напротив них вовсю чадили или горели немецкие танки, а земля была усеяна трупами немецких солдат. Правда, к вечеру стало тяжелее: немцы подтащили тяжёлую артиллерию, и она принялась долбить по нашим позициям. Штаб нашей армии мы разместили в Армянске, он был равноудалён от обеих линий обороны. Когда немцы подтащили свою тяжёлую артиллерию, то досталось и нам, правда, пока не сильно, всего один получасовой обстрел. За этот день немцы в общей сложности потеряли почти сотню танков; по количеству живой силы сказать было трудно, но и там у них были большие потери.

Ночью наши разведчики и диверсанты, пользуясь тем, что единой обороны у немцев пока нет, достаточно легко просочились в их тыл. Их основной задачей было уничтожение тяжёлой артиллерии и складов боепитания. Несмотря на трудности, больше половины немецкой артиллерии они всё же смогли взорвать, досталось и нескольким складам, так что на следующее утро немецкий обстрел вышел достаточно жидким.

Компенсируя слабый артиллерийский обстрел, немецкая авиация сегодня с самого утра висела в воздухе, и налёты следовали каждый час. Словно предчувствуя это, мы по дороге собрали два десятка уцелевших немецких зениток калибра 88 миллиметров и, разумеется, все снаряды к ним, так что вкупе с тремя батареями наших зениток калибра 85 миллиметров по мере наших возможностей не давали немцам прицельно бомбить и на высоте. Все крупнокалиберные зенитки разместили в наиболее важных местах, и они работали на полную мощь, так как налёты не прекращались. Судя по таким темпам, снарядов нам хватит ещё дня на три, но, надеюсь, к этому времени Катуков со своей армией будет тут, а вместе с ним и боеприпасы с топливом, хотя последнее мы частично захватили у немцев.

Когда пришло сообщение, что русские захватили Крымский перешеек, тем самым отрезав всю Крымскую группировку немецких и румынских войск, то в штабе Манштейна случился шок. После грандиозного поражения на Курской дуге его войска отступили и сейчас приходили в себя. Известие о взятии русскими Мелитополя не прошло мимо Манштейна, но там русские возились целую неделю. Манштейн проанализировал действия русских и их рейд вдоль линии фронта с захватом ряда ключевых городов. Однако подумать, что они решатся оторваться от своих основных сил так глубоко во вражеский тыл, и не просто для рейда, имея возможность в любой момент уйти, а встанут намертво, перекрыв собой Крымский перешеек, он не мог.

Тем же вечером, как только стало известно о блокировании немецких войск в Крыму, Манштейну позвонили из Берлина и приказали немедленно любой ценой деблокировать Крым.

Уже утром следующего дня, согласовав свои действия по радио с командующим Крымской группировкой войск генералом Йенеке, его войска провели первый штурм, оказавшийся неудачным: из-за спешки он не успел подвести тяжёлую артиллерию. Однако уже к вечеру она прибыла на позиции и даже обстреляла русских. А той же ночью русские диверсанты нанесли свой удар, уничтожив около половины орудий и несколько складов с боеприпасами.