— Нормально так. Это на какое время тебе пол-ляма выделено?

— Сказал, если захочу себе к свадьбе по мелочи что-нибудь прикупить.

— Щедрый и богатый. Свезло тебе, подруга, — усмехнулась Ксения.

— Наверное, — кивнула Геля.

— Ты его любишь? — допытывалась Ксюша.

— Не знаю, — пожала плечами Геля. — Мне кажется, я смогу его полюбить.

— То есть, ты выходишь замуж из-за его денег? — уточняла Ксюха.

— Почему-то считается, если выходишь за богатого, значит, по расчету. Я просто встретила надёжного человека, а то, что он обеспеченный, это приятный бонус.

— Ты меня или себя убеждаешь? — не успокаивалась Ксения. — Бабка тебе сказала, что встретишь человека, с которым будешь как рыба в воде. Подожди, должен появиться тот, о ком бабка говорила.

— Да мало ли что бабка говорила! И потом, почему ты решила, что Борис не мой мужчина?

— Потому что у тебя, когда ты сейчас со своим Борисом говорила, лицо каменным стало и голос бесцветным. А бабке я верю. Она тогда ведь всё, как по написанному, сказала. Мне про моего братца один в один было указано, значит, и тебе тоже надо повнимательнее быть, как она сказала… «Смотри, не пропусти».

— Не прогляди, — поправила Ангелина, — Бабка сказала: «Не прогляди».

Геле стал неприятен этот разговор: сказать Ксюхе, что та просто завидует, язык не поворачивается. Да и не была Ксения Рябых завистлива, но разговор с женихом, действительно, снизил градус жизнерадостности, и даже щедрый перевод денег «на свадебную мелочёвку» не обрадовал, а почему-то смутил.

Борис вернулся на неделю раньше, чем говорил, вечером приехал к Ангелине, заранее не предупредив, а просто сообщив в домофон, что стоит у её подъезда. Встреча с женихом никак не входила в вечерние планы. Геля только пришла домой и забралась в ванну, напустила душистую пену и наслаждалась заслуженным отдыхом после рабочего дня. На кухонном столе её ждал любимый черничный йогурт, а в комнате — интересный сериал и крепкий сон в свежей постели. Звук домофона заставил недовольно поморщиться, закутаться в мягкое полотенце и вылезти из ароматной ванны. На мониторе домофона высветилось лицо Бориса, первым желанием Ангелины было не подавать признаков и вернуться в ванную. Борис же не знает, что она дома, немного постоит и уйдёт, но стало стыдно: жених к ней приехал, а она его пустить не хочет. Геля открыла дверь.

Борис вошёл, неторопливо, словно увидел её в первый раз, обвёл глазами. Он рассматривал Гелю неспешно, будто разогревал желание, потом обнял и, как неделю назад, неожиданно впился в неё губами. И вновь Ангелина ощутила, как желание пронзило её мгновенно и остро. Полотенце упало на пол, открывая жадным глазам Бориса высокую грудь, тонкие руки с хрупкими запястьями и узкими кистями, невозможно длинные ноги…

— Не останавливайся, — прошептала Геля, не в силах противостоять зову своего тела.

Безумная ночь страсти завершилась внезапным и одновременным провалом в сон. Проснулась Геля от настойчивого мяуканья — Симба, взятый у Вероники котёнок, напоминал о себе.

— Не плачь, — Ангелина взяла котёнка на руки. — Пойдём, посмотрим, что там на кухне, наверное, молока хочешь.

Молоко в мисочке было, Симба просто заскучал. Ангелина гладила котёнка, размышляя о предстоящем замужестве. Как странно: один и тот же человек может вызывать безумную страсть в постели и абсолютное равнодушие во всем остальном. Но на одном сексе не может строиться семья. Или может?

— Ты почему не спишь? — в дверях стоял Борис.

Ангелина посмотрела на широкоплечего мужчину: тренированное мускулистое тело с чётко прорисованным рельефом мышц, правильные черты волевого лица, твёрдая линия губ, светлые волосы, стальные глаза. Девушка подумала, что на пляже или в бассейне он должен вызывать женский восторг.

— Не знаю, — Геля виновато улыбнулась. — Что-то не спится.

— Давай, ты завтра вещи соберешь и ко мне переедешь, — Борис повернулся, чтобы уйти с кухни, но на пороге обернулся: — Кошку не бери. Она подрастёт и будет ссать в ботинки.

— Почему ты так думаешь? У моих родителей кошка никуда не гадит, кроме лотка.

— Твоим родителям исключительно повезло, — донеслось из коридора.

Ангелина гладила заснувшего у неё на руках котёнка и в который раз размышляла, её готовность уступить Борису — мягкость или безволие? Почему она должна, как по щелчку, выполнять его требования? Он не хочет котёнка, а она хочет, и как тут быть? Понятно, нельзя заставлять человека жить с животным, которое ему неприятно. Но мог бы попросить, а не давать распоряжения. Впрочем, за то короткое время, что они знакомы, он ни разу ни о чём не просил её, всегда распоряжался. Но он мужчина, который ведёт и в танце, и в постели, и в жизни. Пусть он нагловат и самоуверен, зато не тряпка и не мямля.

Утром Ангелина позвонила Ксюше:

— Ты котёнка Вероникиного не возьмёшь? Он ласковый и в уже лоток ходит.

— А чего ты вдруг его отдаешь? Ты же хотела рыжего кота.

— У Бориса аллергия на кошачью шерсть, — солгала Геля.

— Хорошо, что не энурез.

— Ну, возьмёшь?

— Нет. Я люблю поездки, и иметь постоянную проблему, куда пристроить кота, совершенно не хочется. Кстати, мы в понедельник с Саней в Таиланд улетаем на слоне кататься.

Алёна тоже отказалась взять котёнка, как и остальные сотрудники, которым Геля предлагала пушистого малыша, обещающего стать роскошным рыжим котом.