Гренландские аборигены Йенс и Фред были на редкость ловкими каюрами, охотниками, рыболовами и помощниками по части проведения всяких научных изысканий. Своё дело они делали с посвистом и улыбками, перекидываясь шутками на родном инуитском языке между собой и с Пави. Они были выносливы и дисциплинированны, хотя последнее им самим было явно не по душе. Но Грили всё равно возлагал на этих молодых ребят большие надежды и собирался полагаться на знание ими местных особенностей при любого рода исследованиях и работах. В помощь инуитам по части ухода за собаками был придан рядовой Родерик Шнайдер.

Из 19 военнослужащих без офицерских званий самым многоопытным представлялся сержант Дэвид Л. Брэйнард, которому Грили и доверил пост завхоза, понимая при этом, что внешность среди этого контингента бывает обманчива, и он получает кота в мешке. Двадцатичетырёхлетний Брэйнард выглядел не по годам матёрым и удалым воякой – с лихо подкрученными усами, пронзительно острым взглядом, – что и неудивительно: в 1877 году он получил пулевые ранения в правую руку и правую щёку в битве при Литтл-Мадди-Крик в Монтане в ходе Большой войны с племенем сиу. Затем продолжил битвы с индейцами не-персе и баннок под командованием Нельсона Майлза (в ту пору лишь полковника, который и впоследствии не успокоился, пока не изгнал за канадскую границу Сидящего Быка с остатками его воинства, а затем не организовал западню для легендарного вождя апачей Джеронимо). Молодость и острый язык Брэйнарда плохо вязались со статусом чуть ли не ветерана, но стержень в нём чувствовался железный, и Грили намеревался это использовать.

Четверо гражданских специалистов были привлечены под обещание внеочередного присвоения им младших воинских званий. Сержант Уильям Кросс – с бородой не менее длинной и окладистой, но близко не столь острой, как у самого Грили, – ранее работал механиком на Вашингтонской военной верфи и с готовностью завербовался в судовые механики парового катера экспедиции. Фотографом стал молодой, энергичный и высокообразованный сержант Джордж У. Райс из Новой Шотландии. Он свободно говорил и писал по-французски, поступил на юридический факультет Колумбийского университета в Нью-Йорке, но не смог устоять перед велением сердца – и записался в добровольцы экспедиции в залив Леди-Франклин. Редакционным заданием от The New York Herald на описание и фотосъемку всего, с чем ему доведётся столкнуться в Арктике, он, естественно, разжился, – но ничуть не меньшим стимулом для него была возможность стать первым в истории канадцем, который запечатлеет мир этих высоких широт на фото.

Грили просиял, переведя взгляд на бронзовое безбородое лицо 22-летнего сержанта Эдварда Израэля. Восхитительно отважный юноша! Самый младший в составе экспедиции Израэль временно покинул Мичиганский университет перед выпускным курсом и отправился в это путешествие по рекомендации своего наставника, профессора астрономии. А рядом с ним – Уинфилд Джуэлл, крепкий и закалённый отставник Корпуса связи, проведший минувшую зиму на ледяной вершине горы Вашингтон в Нью-Гемпшире, славящейся самыми лютыми ветрами и морозами на востоке страны. Он будет главным метеорологом, а в помощь ему были назначены сержанты Ралстон и Гардинер.

Остальная команда была недавно набрана из числа американских бойцов переднего края. Закалённые в походах и боях на бескрайних равнинах кавалеристы и пехотинцы откомандировывались к Грили с блестящими рекомендациями по части выносливости, мастерства плотников или механиков и готовности часами и сутками терпеть всяческие тяготы и лишения без жалоб. Это были люди, буквально созданные для жизни в полевых условиях.

Вольно, бойцы! Но без особых вольностей.

Грили очертил конкретные обязанности и приказал приступать к их исполнению, строго соблюдая его предписания. Учёным полагалось считывать показания всех приборов и фиксировать результаты замеров, оставляя в сутки до 500 записей о температуре и влажности воздуха, скорости и направлении ветра, атмосферном давлении, приливах и отливах, толщине ледяного покрова и прочих метеорологических, гидрологических и геофизических данных вплоть до флуктуаций гравитационного поля, в которых никому, кроме Израэля и, естественно, самого Грили, полностью разобраться был не под силу. Остальных разбили на малые группы, каждой из которых был поручен своей проект: добыча угля из пласта в 4 милях от форта Конгер, разведка и картографирование бухты Дискавери и окрестностях и прорубание тропы от форта в горы. Кислингбери и ещё пару метких стрелков сразу же отрядили на охоту.

Йенс и Фред продолжали заниматься собаками, и Грили даже предпринял пару пробных вылазок на санной упряжке, но быстро понял, что гренландцы правы, советуя ему два месяца с этим повременить, чтобы лёд устоялся и снег слежался. «Молодой» морской лёд был крайне коварен – тонок, хрупок и, по наблюдению Грили, «покрыт влажным высолом, который красив и радует глаз, но вяжет полозья и тормозит сани примерно так же, как мокрый песок на рельсах перед паровозом». Эта проблема, вкупе с риском недосчитаться людей, провалившихся под неокрепший лёд, окончательно убедила его в том, что лучше пока что ограничиться пешими вылазками. Грили отправил Локвуда с двумя спутниками в двухдневный поход в южном направлении, к заливу Святого Патрика. Те обнаружили там небольшие стада овцебыков в долинах между скалами, а также узкое ущелье, углубляться в которое Локвуд не стал, разумно сочтя, что времени на то, чтобы его исследовать, у них по осени будет навалом.

Доктор Пави и сержант Райс были отправлены на куда более долгую и опасную разведку в северном направлении вплоть до мыса Джозеф Генри в море Линкольна на самой оконечности этой кряжистой земли. Там им предстояло искать любые следы пропавшего без вести парохода «Жанетта», вышедшего в июле 1879 года из порта Сан-Франциско под командованием Джорджа В. Делонга при поддержке и на деньги издателя New York Herald Джеймса Гордона Беннетта – младшего с тем, чтобы, выйдя через Берингов пролив в воды Северного Ледовитого океана, проследовать с тёплым течением Куросио («Черным потоком» в переводе с японского) прямиком к Северному полюсу. О судьбе «Жанетты» теперь не было известно ровным счётом ничего. В последний раз чёрный дым из её труб видели американские китобои у острова Геральд в Чукотском море. Пави и Райс также не обнаружили ни единого признака того, что «Жанетта» добралась в эти края, зато Райс провалился под лёд, чудом не утонул и получил первое среди членов их экспедиции обморожение, и лишь оперативное вмешательство доктора Пави помогло ему обойтись без серьёзных последствий.

Их барак высился на поросшем низкорослым кустарником плато маяком жизни и безопасности. Внутри крепких стен форта Конгер всё было ухоженно, упорядочено и организовано сугубо функционально: офицерская спальня на четверых с пузатой печкой располагалась в одном из торцов. Угол Грили был обставлен весьма уютно: постель на сундуке с боеприпасами (он же одёжный шкаф), кресло-качалка и даже небольшая библиотека с сотнями книг, атласов, карт и записей с научно-исследовательскими и геологоразведочными данными, которые он привёз с собою. Теперь у него как раз было достаточно времени для изучения, сопоставления и осмысления всего этого. На стене он вывесил звёздно-полосатый флаг, собственноручно сшитый его супругой Генриеттой на случай, если он или его люди достигнут Северного полюса или хотя бы рекордно северной широты, чтобы им было что там водрузить во славу Америки. Здесь, пачкая стынущие пальцы чернилами, которые иногда приходилось добывать из-под корочки льда, Грили строчил по ночам длинные письма Генриетте и дочкам Антуанетте и Адоле.