... Андрей Николаевич Логинов, доктор исторических наук, автор двух книг по истории Галактических войн, сидел за столом, глядя на ветхие документы - копии радиосообщений, переданных по ГЧ почти триста лет назад.

Скольких трудов стоило ему добиться разрешения на работу в архивах военного ведомства Конфедерации Солнц, но Андрей еще ни разу не пожалел о затраченных усилиях.

Здесь было очень мало официальной истории, и много такого, что открывало иной взгляд на войну, заставляло содрогаться, думать...

От прочтения последних документов ему стало нехорошо.

Семен Логинов, заместитель командира десантного взвода, пропавший без вести на планете Непрун, был, оказывается, его далеким предком. Вывод компьютера, исследовавшего генеалогическое древо Андрея Николаевича, не подлежал сомнению.

Закрыв папку с документами, он встал и прошел между высокими пластиковыми стеллажами к тому месту, где горел ночник охранника, который дремал, окруженный пультами сигнализации.

– Извините, сэр...

Пожилой капитан встрепенулся, продирая глаза.

– А, это вы...
– с явным облегчением признал он Логинова.
– Черт, а я думал, проверка...

– Капитанов тоже проверяют?
– удивился Андрей.

– В отставке, Андрей Николаевич, в отставке, - поправил его дежурный.
– Сидел бы я тут, если б не годы...
– со вздохом добавил он.

– Скажите, капитан, а что такое "консервационный модуль"?
– спросил Андрей, присев на краешек пульта.

Дежурный посмотрел на датчики охранной сигнализации, что-то переключил и ответил:

– Криогенный бокс с системами поддержания жизни для тяжело раненных... Хорошая штука, много жизней спасла во время войны. Собственный источник питания, полная герметичность, автономия... в общем, агрегат что надо.
– Он вздохнул, очевидно припомнив что-то из своей практики.
– Бывало, что раненые, находившиеся в консервационном модуле, оказывались единственными счастливцами, кому удавалось выжить, - внезапно добавил он.

– Скажите, - продолжал осторожно расспрашивать Логинов, - а если такой модуль не заберут с поля боя, то что случится с людьми?

Капитан вскинул на него удивленный взгляд.

– Как это - не заберут?

– Ну, очень просто. Все погибли, основные силы отступили, потом, спустя время, никто не удосужился вспомнить, а возможно, все причастные тоже погибли... ну, к примеру...

– Не знаю...
– покачал головой капитан.
– В моей практике такого не было.
– Но, наверное, модуль будет работать...
– немного подумав, добавил он.
– Машина надежная, сбои за всю войну можно по пальцам сосчитать.

– А энергия?

– Энергии хватит.
– Капитан опять что-то прикинул в уме и с уверенностью добавил: - Лет на пятьсот, не меньше. Там внутри собственный реактор, а процесс низкотемпературного сна не требует больших энергозатрат, можете мне поверить...

– Ясно...
– Логинов поднялся со скошенной приборной панели и протянул руку.
– Спасибо, капитан, засиделся я. Пойду.

Дежурный взглянул на часы. Было уже почти пять утра.

– Да, я тут снял копии с одной папки радиосообщений, - спохватился Логинов, заметив, как капитан, пожимая его руку, косится на маленький кейс.
– Там нет никаких грифов секретности, взгляните.

Дежурный взял папку с копиями. Пролистал, пробегая глазами строки радиосообщений, старые таблицы кодов связи, командные последовательности для некоторых типов боевых машин тех времен, списки личного состава взводов второго отдельного штурмового батальона космодесанта...

– Зачем это?
– не удержался он от вопроса.

– Для реализма, - спокойно ответил Логинов.
– Я пишу свой первый роман о той войне, - заметив недоуменное выражение на лице капитана, пояснил Андрей.
– До этого я ограничивался лишь сухим изложением документальных фактов... Вот и пытаюсь теперь понять... осмыслить, как это было... признался он.

– Ну, ну...
– усмехнулся в седые усы дежурный.
– Вы извините, Андрей Николаевич, я сам люблю читать, но... такое не осмыслишь, пока не испытаешь на своей шкуре. Писать можно красиво... вы не обижайтесь, но на войне все чуточку не так, как в книжках...
– Он вернул Логинову папку.
– Дерзайте. Может, что и выйдет.

***

Вернувшись домой, Андрей не лег спать, хотя в глаза, казалось, насыпали песка, но голова оставалась ясной, и он понял, - не уснуть. Вместо этого сварил себе кофе и поднялся по лестнице на второй этаж. Сев в кресло подле занимавшего треть комнаты зимнего садика, он задумался.