Автомобиль совершил еще один поворот и остановился.

Я повернула голову. Перед нами раскинулась длинная вереница стоящего транспорта.

— Черт, черт, черт.

До моих ушей донесся быстрый арабский говор. Еще мгновение и —

Дверь распахнулась и передо мной возник запыхавшийся мистер Хейс.

— От вас больше проблем, — прохрипел он. — Чем пользы!

— Я уже это слышала, — сказала я. — Нет, не входите —

Мистер Хейс забрался внутрь и сел напротив меня. Его лоб блестел от пота.

— Я переговорил с кучером, он отвезет нас обратно в отель —

— Да как вы смеете!

— Для вашего же блага!

Он пристально посмотрел на меня, и я ответила на его свирепое лицо, состроив такое же. Я крепко скрестила руки на груди, возмущенная тем, что его мускулы занимают столько места в салоне.

— Убирайтесь. Это неприлично для незамужней леди —

Его челюсть сомкнулась с характерным щелчком.

— Где вы видели здесь леди? Если бы моя сестра вела себя так, то моя мать —

— Моей матери здесь нет!

Мистер Хейс умолк, и кровь отлила от его лица.

— Я не хотел…

— Я не ваша проблема, — продолжила я, как будто не слышала его слов.

— В сотый раз повторяю: ваш дядя сделал вас моей проблемой.

Наш транспорт медленно полз вперед. Я бросила быстрый взгляд на дверь, обдумывая все возможные варианты, после чего поднялась на ноги.

— Не смейте выходить из движущегося транспорта, — прорычал Хейс. — Сядьте.

Я толкнула дверцу рукой, успев схватить сумочку, и выскочила наружу, спотыкаясь о юбки и размахивая руками, пытаясь удержаться на грунтовой дороге.

Позади мистер Хейс воскликнул:

— Да твою мать!

Я скорее услышала, чем увидела, как он приземлился рядом со мной. Сильная загорелая рука подхватила меня прежде, чем я завалилась на бок, задрав свои безумно длинные юбки. Он придерживал меня под локоть, пока я поправляла платье, отряхивая пыль и грязь с подола, которая прилипла при приземлении на дорогу. Я заметила, что экипаж продолжил движение без нас, унося прочь мой зонтик.

— Вам лучше поспешить, если хотите его догнать, — сказала я.

— Не без вас, — ответил мистер Хейс.

Я освободилась от его хватки и замерла, ожидая его дальнейших действий. Он стоял рядом, но не трогал меня. Вместо этого, он жестом велел мне выйти на тропинку, идущую вдоль дороги. Я подчинилась, потому что это был самый безопасный вариант, не мешающий движению транспорта. Дойдя до обочины, я продолжила стоять на своем.

— Я не вернусь в отель.

— Подумайте о своей репутации, — сказал он, возвышаясь надо мной.

— Как будто вам есть до нее дело, — огрызнулась я. — Я для вас просто работа.

Мистер Хейс и глазом не моргнул. Возможно, он был каменным изваянием на самом деле.

— Я отправляюсь на базар. Если хотите убедиться, что со мной ничего не произойдет, то вам следует присоединиться. Но даже не пытайтесь развернуть меня, — я ткнула ему в широкую грудь. — Я могу быть невероятно громкой и бесячей, если захочу.

— О, я заметил, — проворчал мистер Хейс, его голубые глаза налились кровью.

Я развернулась и пошла вперед, не заботясь о том, в каком направлении двигаюсь. Но каждый шаг сопровождался пристальным взглядом мистера Хейса, упирающийся мне между лопаток.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Я окончательно заблудилась. Хан эль-Халили очень невежливо скрывался, и некоторые здания казались мне подозрительно знакомыми. Все они были высокими и узкими, со скульптурными нишами, в которых виднелись богато украшенные входы и веранды. Бледнокожие джентльмены в шляпах с пальмовыми листьями пробирались сквозь плотную толпу так, словно им принадлежала грязь под ногами. Грандиозный оперный театр делал оживленную улицу особо роскошной. Я вспомнила, как папа водил маму на “Аиду”49, а спустя несколько месяцев они пересказали мне весь спектакль. Мама забыла все реплики, а папа мужественно пытался продолжить без нее, но это лишь усугубило мое чувство сожаления, что я не могла быть на спектакле с ними. Все, чего мне хотелось — разделить эти воспоминания с ними. В конце концов, мы тогда уселись на мягкий ковер у камина и проговорили до самой ночи.

Горе позволяло мне помнить. Оно напоминало мне о давно забытых моментах, и я была благодарна, хотя от этих воспоминаний у меня сводило живот. Я бы не хотела их забывать, как бы больно мне не было. Я вытерла глаза, убедившись, что мистер Хейс ничего не заметил, и пошла дальше в сторону базара.

Или туда, где, по моему мнению, он мог находиться. Мистер Хейс следовал за мной, не произнося ни слова. Один квартал, потом еще один. Когда я обернулась, он прервал молчание.

— Вы не имеете понятия куда идти, — весело сказал он.