Разар какое-то время молча обдумывал мои слова, а затем заключил с долей снисходительности:

– Что ж, для обычных людей их затея показалась бы безумием и выгодной лишь кучке одержимых фанатиков. Но всё же методы и идеи этих ваших... нацистов мне в целом понятны.
– Он усмехнулся, ощерив клыки.
– Ведь сами финексийцы тоже исповедовали принципы господства высшей расы над низшими, хотя и не столь радикально, мы больше любим брать в рабство, это выгоднее, причём намного. И кровавые войны с захватом территорий для нас были в порядке вещей, для нас это обыденность без который мы не можем жить. Так что я могу осознать логику подобных убеждений, пусть на деле они и выглядят крайне неэффективными, с моей точки зрения.

Мы помолчали, а затем Алиса добавила со смешком:

– Ну а я двоих из этой троицы нацистов уже отправила в лучший из миров при помощи моей малышки. Она с нежностью погладила ствол дробовика.
– Третий сейчас валяется связанным в гараже на случай, если придётся его допросить.

Я невольно поежился, вспомнив рассказы о зверствах и преступлениях солдат Третьего Рейха, хотя основное количество зверств и военных преступлений совершили дивизии СС. Разар же, похоже, не придал особого значения участи этих попаданцев, относясь к ним как к еще одной угрозе в числе множества других на пути, но он явно ничего особенного в них не видел.

– Хорошо, что вы разобрались с ними быстро, - только и обронил он сквозь усмешку...

Я кивнул Алисе, и мы двинулись в сторону гаража. Войдя внутрь, первое, что бросилось мне в глаза - два тела в нацистской форме, лежащие бездыханно рядом друг с другом, у каждого в районе грудной клетки было видно куда прилетела дробь, стопроцентная смерть. Рядом с ними валялись два автомата MP40, отчетливо напоминавшие о жестокости прошедшей войны, одно из самых культовых видов оружия второй мировой войны, не хватало только MG 34, или дальнейших её моделей.

Я подошел ближе, внимательно разглядывая погибших солдат. Молодые парни, судя по всему, даже не успевшие как следует повоевать, недавно призванные. На их нашивках различались незнакомые большинству символы, но я сразу определил, что они относятся к фольксштурму - народному ополчению, собранному в последние месяцы войны из стариков и подростков для обороны Рейха.

– Вероятнее всего, эти двое были простыми рядовыми - произнес я вслух, обращаясь к Разару.
– Не из элитных частей вроде СС, а из народного ополчения. Ну по крайней мере это я могу сказать с своими малыми знаниями в этой области.

Финексиец бросил на меня вопросительный взгляд:

– Что такое эти... СС?
– поинтересовался он, озадаченно хмуря лоб.

Мне пришлось вновь углубиться в пояснения тонкостей нацистской иерархии и структуры, все еще плохо понятных моему товарищу с другой планеты, но кажется ему и вправду надо было это объяснять, ему кажется было интересно.

Разар кивал, впитывая информацию, пока я описывал роль элитных частей СС, ставших олицетворением преступлений режима против человечности. Похоже, идеи о превосходстве одной расы над другими все же находили некоторый отклик в его первобытном финексийском сознании, даже кажется ему это казалось родным, что ли.

Алиса же молча указала на третье тело, связанное по рукам и ногам и брошенное в углу гаража. Подойдя ближе, я убедился, что тот самый "допросный" пленник и впрямь принадлежал к тем же нацистским войскам - только его форма была уже стандартной, как фильмах серая, да и похоже офицерская, с плащом, у него даже крест был, который вроде давался за доблесть, честно не помню, у немецких вооруженных сил на сколько мне позволяют знания, было несколько наградных крестов.

Я всмотрелся в лицо связанного нацистского офицера. Он был без сознания, видимо, Алиса здорово приложила его прикладом. Однако по виду ему было лет 20, не больше - довольно молодой для столь высокого звания.

Я внимательно изучал лицо молодого нацистского офицера, связанного и брошенного в углу гаража. Несмотря на юный возраст, в его чертах угадывалась суровость и решимость военного человека. Он все еще оставался без сознания после удара Алисы.

– Что будем делать с этим гостем?
– поинтересовался я у Разара, кивая в сторону пленника, это был весьма важный вопрос.

Финексиец окинул нацистского офицера цепким взглядом и пожал могучими плечами.

– Придется допросить, когда очнется. Возможно, от него удастся узнать что-нибудь важное о том месте и времени, откуда он прибыл, может они не одни были в пирамиде, может неподалеку есть еще ему подобные. А там уже решим, что с ним делать дальше.

Я кивнул, соглашаясь с разумностью этого плана. В Пирамиде каждый попаданец из другого мира мог обладать бесценными знаниями и ключами к разгадкам секретов этого жуткого места.

– Хорошо, я останусь и приглядываю за пленником - решил я.
– А вы, девушки, пока отдохните и наберитесь сил.

Катя и Валя благодарно закивали и поспешили удалиться, оставив меня в компании Разара и бессознательного пленника. Алиса же решила составить мне компанию и остаться в гараже. Она уселась на заляпанную маслом скамью и принялась с хрустом жевать найденные где-то крекеры, небось у неё их был золотой запас.