Брук

Что же он хотел спросить?

Сейчас слишком шумно, чтобы продолжать наш разговор, но я умираю от любопытства. Мы встаем с тротуара и поворачиваемся к замку. Музыка начинается, и фейерверки освещают небо. Ноги болят, спина ноет, но это действительно волшебный момент.

Фейерверки имитируют некоторые аттракционы, на которых мы катались сегодня, и я радостно вскрикиваю, узнавая свои любимые. Когда они показывают Питера Пэна, я смотрю на Тайлера, чтобы увидеть его реакцию.

Но он не смотрит на фейерверк.

Он смотрит на меня.

Сегодня я использовала фотографии как предлог, чтобы целовать его, и он охотно делал все, что я хотела. Я боюсь, что пользуюсь его добротой. Но когда он смотрит на меня таким образом, у меня появляется ощущение, что он хочет поцелуев так же сильно, как и я. К тому же, он по-настоящему увлекся, особенно когда мы целовались перед замком.

— Ты счастлива? — спрашивает он сквозь шум.

Я улыбаюсь и киваю. Он обнимает меня за талию, и я прижимаюсь к нему, кладя голову на его плечо, пока мы смотрим шоу.

В конце появляется фигура Тинкер Белл, словно плывущая к замку.

— Это реальный человек, — говорит Тайлер.

Я в шоке смотрю на него.

— Не может быть.

Он кивает.

— Безумие, правда? Я слышал, что она получает больше всех здесь.

— Я надеюсь на это.

Мне следует смотреть шоу, наслаждаться последними минутами фейерверков, но быть в объятиях Тайлера, именно там, где я мечтала быть с детства, вызывает у меня кучу эмоций. Свет от фейерверков играет на его лице и освещает его карие глаза.

Он тоже не отводит взгляд.

— Знаешь, чего я хочу прямо сейчас? — спрашиваю я.

Он внимательно изучает мое лицо, потом, не теряя ни секунды, склоняет голову и прижимает свои губы к моим.

Это не поцелуй для камеры. Это настоящий поцелуй. Такой же, как те, что мы делили пять лет назад под звездами, когда волны океана разбивались о берег. На этот раз звуковой дорожкой к нашему поцелую служат фейерверки, взрывающиеся в небе.

Мы не затягиваем поцелуй, с учетом всех детей и семей вокруг. Он первым отрывается, глядя мне в глаза. Я улыбаюсь ему, и он отвечает той же улыбкой, с ямочками на щекая, которые я так люблю.

Толпа вокруг нас аплодирует, и я понимаю, что мы пропустили конец фейерверков.

Но это не важно. У нас были свои фейерверки.

Мои глаза слипаются на обратном пути, мы молчим с Тайлером. Он включает новый альбом Стеллы Найт, и я погружаюсь в мелодию. Я в каком-то полусонном состоянии, где снова и снова переживаю любимые моменты дня и растворяюсь в воображаемых сценах, которых в реальности не было. Слишком быстро мы подъезжаем к парковке у гостиницы.

— Хочешь, донесу тебя на руках? — с искоркой в глазах спрашивает Тайлер.

— Нет, спасибо, — смеюсь я. — Я вполне способна ходить сама. — я шевелю ногами. — Особенно в этих великолепных кедах.

Он улыбается.

— Рад, что они тебе нравятся. И рад, что ты выбрала их вместо тех сумасшедших сандалий, которые ты назвала обувью утром.

— Эй! Я бы… Нет, ты прав. Я бы намучилась в них.

Он смеется, выходит из машины и обходит ее, чтобы открыть мне дверь. Протягивает руку, чтобы помочь мне выйти, и я принимаю ее, чувствуя прилив тепла, который сопровождал меня весь день рядом с ним.

Видимо, я более измотана, чем думала, потому что, когда он вытягивает меня из машины, я падаю прямо на его грудь. Не самое худшее место, думаю я. Его рука обвивает мою талию, мои руки прижимаются к его груди, и я поднимаю лицо, чтобы посмотреть на него.

— Я должен кое-что спросить, — говорит он.

Я моргаю, глядя на него. Кажется, я знаю, что он хочет спросить.

Было ли это по-настоящему?

Проблема в том, что я не знаю ответа.

Он продолжает смотреть мне в глаза, и я терпеливо жду, пока он найдет слова. Но вместо того, чтобы задать вопрос, он притягивает меня к себе и целует.

Медленно и нежно, этот поцелуй не похож ни на один из предыдущих. Нам не нужно беспокоиться о камерах или детях, которые могут смотреть. Или, если на то пошло, о родителях, которые сердятся на пару, целующуюся на глазах у их детей. Только я и Тайлер, машины на стоянке и шум океана позади нас.

Он держит меня крепко, как будто я исчезну, если он ослабит хватку. Но я никуда не уйду. Он осторожно прижимает мою спину к машине и одной рукой играет с моими волосами, посылая мурашки по спине. Его поцелуи такие же нежные и мягкие, как я помню, заставляют меня чувствовать себя любимой и обожаемой.