— К тому же, — продолжает она, поднимая идеально ухоженный палец, — ты еще не рассказал мне, как стал владельцем отеля.

У меня теплеет в груди. Кажется, она действительно хочет продолжить разговор.

— Ну, владельцем в то время был этот капризный старик Ричард. У него не было семьи, и он владел отелем много лет. Честно говоря, он едва выполнял свои обязанности. Отель был заполнен наполовину, но он все выплатил еще в молодости, так что это было просто что-то, чтобы занимать его ум. Но у меня были другие идеи. — я улыбаюсь, вспоминая нашу встречу, когда я рассказывал ему свои планы относительно отеля. — Удивительно, но ему действительно понравилось мое видение отеля. Поэтому он начал обучать меня, чтобы я мог занять его место. И в прошлом году… ну…

— Он умер? — спрашивает Брук, прижимая руку к сердцу.

— Нет! Все в порядке. Он вышел на пенсию и переехал в Миннесоту. Можешь поверить? Он сказал, что устал от пляжа.

Брук смеется.

— Не понимаю, как можно устать от пляжа.

— Согласен. — я встречаюсь с ней глазами, искры пробегают между нами. Но я не хочу причинять ей дискомфорт. В конце концов, она должна была быть здесь в медовом месяце. Я уверен, что это электричество между нами — только с моей стороны. Я опускаю глаза и снова начинаю перебирать бумаги.

— Ну, я, пожалуй, не буду мешать тебе развеяться и пойти на выставку.

— Ты… пойдешь?

Я поднимаю голову, чтобы посмотреть на нее.

— Эм, нет, не сегодня. Я собирался провести вечер с сестрой и племянником.

— О. — она сжимает красные губы, затем бросает взгляд на дверь. — Тогда, наверное…

Мой телефон вибрирует на столе. Я смотрю вниз и вижу сообщение от сестры.

Лейла

Оливера только что начало рвать. Тебе лучше держаться подальше. Уже второй раз за год он подхватывает кишечный вирус, и я бы не пожелала этого даже злейшему врагу. И тебе в том числе.

— Фу. — пишу я в ответ.

— Мне очень жаль. Хочешь, я захвачу для него Gatorade1 и завезу?

Лейла ответила мгновенно:

— Нет! Держись подальше! Защити себя от микробов! Я попрошу Карсона купить что-нибудь по пути.

— Что случилось? — спрашивает Брук.

— Мой племянник подхватил желудочный грипп, так что я, видимо, свободен, — говорю я, выключая телефон и кладя его на прилавок. — Мне придется подождать, пока…

— Привет, босс, — говорит Брайс, заходя в парадную дверь отеля, моя ночная сменщица. — Знаю, что пришла раньше, но подумала, что ты не будешь против.

Кажется, сегодня вечером вселенная настойчиво сводит меня и Брук вместе. И похоже, она тоже хочет быть со мной.

Ну что ж, кто я такой, чтобы спорить со вселенной?

— Спасибо, Брайс. Я очень тебе благодарен, — говорю я, убирая бумаги в стол, выпрямляясь и улыбаясь Брук. — Готова?

Ее идеальные губы расплываются в широкой улыбке, той самой, которую я так хорошо помню. Ту, которую не видел с тех пор.

— Готова.

Глава 5

Брук

— Мне очень понравилась выставка, — говорю я, выходя из галереи Венди Фрейзер.

— Я заметил, — отвечает Тайлер. — Какая картина тебе понравилась больше всего?

— Хм… — я оглядываюсь через плечо, чтобы снова посмотреть на картину океана в окне галереи. — Та, с дельфинами под водой и закатом.

— Она действительно хороша. Мне понравилась та, с девушками в бикини.

Я оборачиваюсь и вижу, как Тайлер игриво поднимает брови. Я смеясь, легонько толкаю его плечом в бок. Он спотыкается, явно преувеличивая силу толчка, и громко смеется.

— А как насчет этой? — спрашивает Тайлер, указывая на вывеску галереи студентов Института Искусств Каньон-Коув.

В груди щемит. Именно туда Тайлер хотел, чтобы я поступила пять лет назад. Я заглядываю внутрь, сердце сжимается от вида всех этих скульптур и картин, напоминая о том, что могло бы быть.

Я указываю на галерею через дорогу.

— О, я обожаю этого художника! Пойдем! — полная ложь, ведь я никогда не слышала о Жераре Барбье. Быстро оглядев дорогу, я бегу через улицу так быстро, как позволяют каблуки.

Тайлер появляется рядом мгновением позже. Я ожидаю, что он уличит меня в странном поведении, но он молча следует за мной внутрь.

Большая ошибка.

Огромная.

Потому что в этой галерее полно гигантских холстов с нарисованными на них фигурками. Некоторые даже сопровождаются двухмерными домиками и цветами, такими, как я рисовала в четыре года.

— Это интересно, — говорит Тайлер, с подозрением в голосе. — Ты большая поклонница этого художника?

— Я… э… должно быть, это другой… — я бросаю взгляд на табличку, чтобы вспомнить его имя. — Жерар Барбье.