— Мария Сергеевна! — Прижал правую руку к сердцу цесаревич и решившись, заявил. — Мне нужно с вами поговорить, как с женщиной! Я так то с петицией к папА приехал, чтоб Егора отпустил в лабораторию, что за произвол?! А раз здесь по пути оказался, решил, что настало время поговорить!

«Нормально так по пути, почти километровый крюк от императорской фазенды!» — Изучала Маня насмешливым взглядом второго по старшинству сына императора: «Время у него настало, три недели почти тут пороги обивает, всех задрал с несуществующими болячками, ну хоть разродился!» Цесаревич слегка стушевался, но боевого настроя не утратил, ожидая от Мани ответа.

— Ну пойдемте, Ваше Величество, — вздохнула Мария Сергеевна. — не на улице же на радость любопытным базарить…

«Так, аудитории все заняты, в лаборатории девчонки, отведу-ка я его в прозекторскую, для приватного разговора!» — Решила Маня, взявшись за ручку входной двери: «Там хоть и пусто, зато прохладно и антураж самое то, остудит любовный пыл!» В полумраке прозекторской, вопреки ожиданиям Мани, Константин не успокоился, а без всякого смущения уставился на неё и командным голосом вопросил:

— Мария Сергеевна, вы знаете, что мне блондинки нравятся?!

«Давно догадалась!» — Маня машинально отступила на шаг от цесаревича, нащупывая рукоятку выкидного ножа, подаренного Егором после памятных событий и с которым она теперь никогда не расставалась: «Руки распускать начнет, точно тыкну, и не посмотрю, что член императорской семьи!»

— Ваше Величество, одумайтесь! У меня жених есть! А у вас жена!

— Нет у меня жены! — Тут же отказался от супруги Константин и заметив недоумение Мани, пояснил. — Нет любви и не было, а учитывая то, чем всё кончится, папА разрешение на развод дал. — И в свою очередь удивился. — А вы то здесь при чем, Мария Сергеевна?! Я не настолько низко пал, чтоб нареченную у другого отбивать!

С одной стороны то, что не она оказалась объектом страсти цесаревича — порадовало, с другой — царапнуло по самомнению. Так, слегка. Маня тут же взялась выяснять, кто такое неизгладимое впечатление на Костю произвел, что он третью неделю решиться не может и окольными путями подбирается. «Так, блондинка, неужели Дуняша? Ну цесаревич и козел!» — Путем простейших логических размышлений докопалась она до истины: «Оставили баб в Питере и началось! Вот не мог Павел Петрович императрицу свою занудную лучше оставить? А сыновья без жен приехали, по его приказу!»

— Пожалели бы девчонку, Ваше Величество! — Попросила успокоившаяся Маня. — Вы поиграетесь и бросите, а у нас она если не научную карьеру сделает, так врачом профессионалом станет. Хирургия ей не светит, ссыкуха, на вскрытиях то и дело глаза закатывает. Зато детей любит, в педиатрию ей дорога.

— Не люб я ей?!

— Да я то откуда знаю! — Вскипела Маня. — Между собой сами разбирайтесь! А вот то, что она из крестьянской семьи, а вы цесаревич, не мне вам объяснять.

— Говно вопрос! — Повеселел Константин. — ПапА извещен, первый день орал, второй в задумчивости ходил, а на третий сказал: «Хуй с ним, используем это как нестандартную пиар-акцию! Впишем в концепцию примирения и объединения сословий!»

— Мда, вот вы какие, Романовы… — Укорила Маня. — Всё решили между собой, а Дуняша то знает?!

— Я поэтому к вам и обратился, Мария Сергеевна! Поспособствуйте!

— Значит так, завтра знаменательный день…

— Я знаю, знаю! — Перебил великий князь. — Все придем и даже химики приедут! Кто же такое пропустит, раз приглашают!

— Не перебивай! — Маня придирчиво осмотрела прикид Константина и сморщилась. — Оденься только поприличней! Вы же сюда с вещами приехали! Не надо в футболке и старых Егоровых джинсах заявляться, всё-таки двадцать лет жениху исполнится, мундир то есть нормальный, для торжественных церемоний?! Смотри, я Дуняшу подружкой, эээ, невесты именинника приглашу, изволь соответствовать! Там и познакомлю…

Четвертого июня Павел Петрович планировал после обеда объявить короткий день для накосячивших, но не амнистию. Но до полудня натер на ноге мозоль, и на руках несколько, несмотря на перчатки и посмотрев, как самоотверженно трудятся провинившиеся — решил что хватит с них. Константин ещё вчера жаловался, что на химическом производстве специалисты ропщут, оставшись без главного координатора и научного руководителя.

А к обеду, с телегой вместе с первым, вторым и взваром, верхом прибыл довольный тем, что всё-таки выбил у императора разрешение приехать на Урал — Александр Макаров, руководитель тайной экспедиции, собственной персоной. Доложил, что прибыл не один, а с однофамильцем, адмиралом Михаилом Кондратьевичем и вице-адмиралом Ушаковым. И при них целый десант из мореманов, они сразу по приезду в Сатку облепили пароход на пруду и пока не наиграются — можно не ждать. А то и на Аю задержатся, там ведь второй пароход стоит.

Император, видя как распирает и даже корежит Александра Семеновича от привезенных сведений — повелел сворачиваться. Тут же объявив помилование хулиганам и игроманам, высказав пожелание, что сегодняшнее празднество пройдет более чинно и благопристойно, не как в прошлый раз, обронив: «Рукавиц на всех хватит!» И с Макаровым удалились в село, оставив молодежь собирать инструмент.

Егор, Александр и Строганов — за два дня совместной работы хоть и не стали друзьями до гробовой доски, но приятельские отношения сложились, а общие воспоминания о вечере и ночи заключения в погребе — этим отношениям всячески способствовали. Не препираясь, быстро прибрались за собой и тоже отправились ближе к цивилизации, отдохнуть, переодеться и вечером на день рождения…