Я прошла по коридору, еще раз заглянув в палату Майло. За то время, что я была с Луной, он не сдвинулся с места. Я оставила его дверь приоткрытой, а затем пошла проведать своего третьего пациента.

К тому времени, как я закончила с ним, прошел час. Если бы Майло все еще спал, мне пришлось бы разбудить его, чтобы проверить перевязку. Поэтому я пошла в центр отделения, чтобы запастись бинтами.

Открыв шкаф с припасами, я глубоко вдохнула запах стерильности. Аромат марлевых рулонов и упаковок с бинтами был моим любимым. Постельное белье стиралось без каких-либо смягчителей, оставляя после себя только свежий аромат чистого хлопка. Большинству людей эта комната без запахов не показалась бы уютной. Но для меня это стало утешением.

Этот запах стал родным.

Я прожила в Спокане всю свою жизнь. Я поступила здесь в колледж и за два года получила диплом медсестры. Потом я начала работать в этой больнице плавучей медсестрой, перемещаясь с одного этажа на другой. Я занималась этим около года, пока менеджер по сестринскому делу не объявила о начале работы этого небольшого отделения. Я подала заявление, думая, что у меня нет шансов быть выбранной на одно из немногих мест для медсестер.

Но я надеялась войти в более привычный распорядок дня. Хаотичная работа дежурной медсестры, прыгающей между сменами и этажами, была не для меня. Папа всегда говорил, что мое второе имя должно было быть Рутина.

Не имея опыта работы в ожоговом отделении, менеджер предупредила меня, что все будет ужасно. Затем она предложила мне работу, еще раз предупредив, что это, скорее всего, временно. Администрация больницы согласилась открыть это отделение в качестве пробного, и если оно не будет работать хорошо, то закроется в течение года.

Пока что оно превзошло все ожидания. Семьям в отдаленных районах Монтаны или Айдахо больше не приходилось проделывать долгий путь до Сиэтла или Солт-Лейк-Сити, чтобы навестить своих раненых близких. И хотя в этих городах пожарные части были в четыре или пять раз больше, чем у нас, местоположение было на нашей стороне. Несмотря на то, что наше подразделение было начинающим, они предпочли остаться здесь и быть поближе к дому.

То, что больница пошла на это в качестве эксперимента, вероятно, было причиной, по которой они выбрали меня медсестрой. Как поплавок, меня было легко заменить, что было для меня удачей. Эта работа стала самым интересным занятием в моей жизни.

У меня было не так уж много друзей. В выходные дни я предпочитала уют своей маленькой квартиры, окруженная книгами, фильмами и разнообразным чаем.

Все во мне было скучным, даже мое имя: Сара Фостер.

Я не знала, как добавить остроты в свою жизнь. Я хотела поехать в отпуск и вернуться с рассказами о приключениях. Но как? Я избегала толп, потому что они заставляли меня нервничать. У меня не было денег на дорогу. А двадцатитрехлетняя одинокая женщина, совершающая авантюрные поступки в одиночку, сопряжена с риском. Теперь, когда папы не стало, у меня не было компаньона, которого я могла бы взять с собой. И пока я не нашла его, я была довольна тем, что оставалась дома, в своей зоне комфорта.

Единственное, что было захватывающим в моей жизни на данный момент — это работа здесь. Я была особенной для своих пациентов. Здесь я не чувствовала себя такой скучной.

С нагруженными припасами руками я вышла в коридор, сосредоточившись на том, чтобы не оставлять стерильные упаковки на полу. Я поправила марлевый пакет, чтобы он не соскользнул, затем подняла глаза как раз вовремя, чтобы врезаться в высокую фигуру.

— Ах! — Я ахнула, пятясь назад на каблуках, стараясь ничего не уронить.

— Сара. — Руки доктора Вернона обхватили меня за плечи, чтобы поддержать. — Мне жаль. Я тебя не видел.

— Все в порядке, — выдохнула я, восстанавливая равновесие. — Я в порядке. — Я слегка улыбнулась доктору Вернону, давая понять, что он может отпустить меня, но его хватка оставалась крепкой.

— Ты уверена? — Его взгляд задержался на моих губах.

Я кивнула, водя плечами, пока не освободилась. Затем я отвела взгляд, жалея, что мои светло-рыжие волосы не были распущены, чтобы прятаться за ними, а собраны в конский хвост.

— Эм, спасибо.

Это было странно, не так ли? Вероятно, он продержался всего на три секунды дольше положенного, но то тревожное чувство, которое я испытывала рядом с ним в последнее время, вернулось в эти секунды с полной силой. Неужели мой замкнутый образ жизни сделал меня параноиком? Может быть, если бы я чаще выходила на улицу, то лучше умела бы оценивать внимание мужчины.

— Я направляюсь в палату нашего нового пациента, — сказал он, улыбаясь.

— Отлично. Я тоже. — Я выдавила улыбку, следуя за ним в палату, но держась на несколько шагов позади.

Доктор Вернон постучал в дверь костяшками пальцев. Его руки соответствовали остальному телу, худые и длинные. У него было красивое лицо, и в то время как большинство незамужних женщин в округе, казалось, заискивали перед ним, он просто мало чем привлекал меня. Его глаза. Они были слишком острыми.

Я всегда питала слабость к мужчинам с добрыми глазами.

— Доброе утро, — объявил доктор Вернон, входя в палату Майло.

Майло вздрогнул, когда доктор Вернон включил свет. Его резкое появление было определенно не в моем стиле, но я держала рот на замке. Майло медленно повернул голову, его веки с трудом открылись из-за действия успокоительных.