— Ты слушаешь меня? — Иннокентий наконец-то заметил отсутствующий взгляд Мари и сообразил, что все разъяснения пролетают мимо её ушей.

— Да, да. Конечно. — Донович лихорадочно старалась припомнить что-нибудь из того, о чем говорил ей Идан. Хоть что-то же её зацепило? Ну не могли все его слова проскользнуть бесследно? Даже на лекции она порой умудрялась выхватить главное, а ведь там было гораздо сложнее сосредоточиться, чтобы не уснуть под многословные рассуждения профессоров.

— Значит надо всего лишь пожелать, чтобы воздействие прекратилось и тогда чипы многомерника просто сгорают? — припомнила она кое-что из пояснений Идана и мысленно отругала себя за невнимательность. — И это всё? Так просто?

— Не просто, — Иннокентий внимательно смотрел на слушательницу, словно пытался понять, о чем она думает. — Да, наше м — поле подчиняется сознанию, но ведь надо поймать, уловить тот момент, когда произошло нападение. Понять, что твое сознание больше не твое. Оно уже не принадлежит тебе. Меньше секунды требуется на то, чтобы человек превратился в марионетку чужого разума. Вот поймать этот миг, успеть локализовать и уничтожить чипы, это уже не так-то и просто.

— Поймать момент, — повторила Мари. Ее уже давно ожидала Физис и надо было срочно нестись к выходу, а она все еще находилась в кабинете Идана слушая про какое-то странное м-поле, которое даже не работает как надо.

Да и Петя недовольно сопел ворча под нос, что они жутко затянули с отчетом Зимину.

* * *

(***) Молодым матерям предписывалосьтщательно следить за тем, чтобы их детей не подменили фейри. С самого рождения младенца и его колыбель обвешивали амулетами и вещами, которые вызывают неприязнь у фей (холодное железо, рябина, соль, серебро…) А уж если не уследили, то вернуть родное дитя можнотолько если мучить подменыша, причем так, чтобы его родная мать не выдержала и вернула людям их дитя. Подменыша следовало непрестанно пороть, жечь калёным железом или — в печь на горячие угли. С хохотом вылетел в трубу — значит подменыш, и теперь надо ждать, когда придёт фейри с настоящим ребёнком, а еслиумер — ну,туда ему и дорога.

подъёмник (***) разговорный сленг. Подразумевается трап или лифт.

Ловушка для капитана

Все было улажено. Эрл свою работу знает. Экипаж сформирован. Бумаги… Основные — обеспечит Зимин. Полетное разрешение? Пустая формальность. Роднеро уже подходил к стоянке флаеров, когда его внезапно окликнули.

— Кел! Роднеро! А, ну постой!

Келлиндж не верил своим глазам.

Если бы не яркая реальность солнечного дня, он бы наверное решил, что заснул на ходу. Ибо на лавочке небольшого сквера за которым отчетливо вырисовывалось воздушное строение парковочного корпуса летательных аппаратов, сидел тот, чью смерть капитан видел своими собственными глазами. Да, он мог подтвердить где угодно, что сидящий перед ним человек должен быть мертв. На все сто процентов.

Как-то, еще живого «пассажира» им навязали в экипаж, в качестве личного помощника капитана. В противном случае они бы не получили разрешение на полет в звездное скопление Гидры. Там, вокруг одной неприметной звездочки вращалась планета битком набитая уникальными артефактами. Планета манившая к себе ученых, исследователей, охотников за сокровищами, торговцев, скучающих туристов пресытившихся красотами мира, мечтателей и идиотов. К ней стремились дельцы и романтики всех мастей. Но опасности, которыми изобиловали находки, как и сама планета делали возвращение в родные пенаты весьма проблематичным. Поэтому земные Службы вынуждены были ввести стандартные ограничения на посещения данного объекта. Теперь для полета в злополучную звездную систему требовалось разрешение. Вот так в его экипаже и появился «турист», которому они дали прозвище Зуб из-за его неровных, выдающихся немного вперед крепких зубов.

Именно Зуб, находясь в капитанской рубке неожиданно набрал код для посадки корабля в одном из самых опасных районах планеты. Ну и завертелось. Посудину они спасли тогда буквально чудом.

А Зуб погиб позже. От артефакта, с которым он решил самовольно позабавиться. Мужчину буквально разорвало на части. То, что они тогда собрали в мешок для транспортировки на Землю, совершенно не годилось для воскрешения, даже если бы такое и существовало.

— Я из другой реальности, — пояснил Зуб. — Там я не взял в руки ту вещь и как видишь чувствую себя неплохо.

— Тебе виднее, — лаконично заметил капитан.

— Гадаешь, почему я тут, и ради чего покинул свой родной мир? — «новый Зуб» настолько отличался от того, ограниченного и самовлюбленного индивида, что Роднеро внезапно заинтересовался. Нет, не причинами появления «потустороннего объекта», а тем, кто же в действительности сейчас находится перед ним, на этой чертовой лавочке скверика.

— Тут рядом новый бар. — Зуб кивнул в сторону серого полотна узкой дорожки для прогулок. Столь неприметной, что казалось в той стороне вообще ничего нет, настолько сильно она сливалась с окружающим пейзажем.

Келлиндж скользнул по ней взглядом и различил в зеленом проеме зарослей серый силуэт здания с мигающей вывеской. Действительно, «недавно открылось». Если считать, что «недавно» — это пять минут назад. На память и внимание к деталям, капитан никогда не жаловался.

— Интересно, — произнес Роднеро. Да, плевать ему было на то, каким образом и откуда Зуб явился сюда. Хоть с преисподней. Интереснее было внезапное изменение реальности. И не в Дальнем космосе, черт побери! А прямо тут, на Земле.