Только поэты и мечтатели.

Но они, да и никто из живущих сегодня, не подозревает, о еще одной реальности, возникшей в роковой момент столкновения с небесным странником.

Сила удара о магический щит была столь сильна, что между мирами возникла отражённая реальность. Рождённая из звёздной пыли и остатков магического щита, она была как настоящая. Почти.

В ней смешались сны и явь, мечты и грубая действительность, отчаяние и вера, сказка и отрицание магии.

Театр теней.

Мир отражения, мир иллюзии, мир-тень. Тот самый мир Полянского, в который случайно открыли портал из привычной нам реальности.

Частично, мир Полянского являлся и отражением позабытого, дальнего прошлого человечества.

Скользя по грани чуждых ему реальностей, иллюзорный мир постепенно растворялся в них, оставляя частицы чужой памяти.

С самого начала он был обречен. Ведь отражение — не вечно.

* * *

— Странно. Иногда кажется, что эта девица может и уцелеть.

— Возможно да. А может и нет. Если она нужна этому миру, то он, сам, не даст ей погибнуть.

Голоса из зазеркалья.

Как обычно, рука метнулась к кнопке перехода, но так же как и в прошлый раз мысль об одиноких, беззащитных дракончиках ожидающих спасения, вновь остановила это движение.

И больше она уже не отвлекалась на посторонние мысли.

Вокруг неё вновь лилась кровь, а рядом дышала смерть.

Звон металла и уход от разящего лезвия. Еще удар и вновь ей чудом удаётся уйти, отбить новый удар и вновь ускользнуть.

Мари могла бы попытаться использовать старый приём с подсечкой, но сейчас на этот финт просто не оставалось времени.

Плечо обожгло, когда она уклонилась от меча в последнее мгновение. Где-то на краю обзора промелькнула картинка сражающегося Фалько.

Он удерживал сразу двоих. В руках — меч и кинжал. А вот теперь только меч, ибо кинжал ударяет в глотку напавшего на неё воина.

Захрипев тот валится в пыль, но этот поступок дорого обходится Фалько. Меч противника успевает вскользь задеть его. Кровь капает на дорогу. Рука конюха бессильно повисает.

Мари устремляется в отчаянную безнадежную атаку, но к счастью, ей не удаётся совершить это самоубийство. Ибо из лесных зарослей появляется Йен и сразу же второй из нападавших падает напоровшись на лезвие его меча. Последний попытался удрать, но поздно.

Фалько и Йен успевают повалить и связать его.

— Отпустите, добрые люди, — завопил тот внезапно тонким голосом.

Мари торопливо нашарила в складках камзола небольшую, закамуфлированную под обычную флягу — экстренную аптечку. Сейчас самое главное остановить кровь.

— Как Шен? — хрипло спросил Фалько, пока Йен рвал чистую запасную рубаху на повязки, и осторожно, но в то же время очень умело бинтовал его рану.

— С лошадьми оставил, — пробурчал Йен. — Тихо. Не дергайся. Как же ты умудрился подставится? Это ж надо так отхватить. Хорошо, что кость не задета. Это очень хорошо. Так.

— Проглоти вот это, — Мари, протянула ему капсулу с универсальным обеззараживающим и восстанавливающим средством.

— Что это? — удивился Фалько покорно глотая пилюлю.— Травки-муравки?

Наверное, даже в том далёком прошлом, лекари вовсю пользовались препаратами изготовленными из лекарственных трав.

— Да, — кивнула Мари подавая ему флягу с чистой водой, запить лекарство. — Да. Травки-муравки.

Ее рана уже не кровоточила. И почти не болела. Да и если сравнивать с ранением Фалько, то у нее так просто, вообще — царапина. Тонкая пленка заживляющего пластыря уже к вечеру сведёт эту ранку на нет.

Физически с ней всё было в порядке. Но вот морально…

Мари встала и с трудом передвигая негнущиеся ноги подошла к Егонию. Её спутник нелепо распластавшись на спине лежал мертво уставившись в небесную синь, а во взгляде навечно застыло удивление. Похоже, что стрела попала в сердце. Крови было мало и умер он мгновенно.

Только ему она могла довериться в этом мире. Только ему одному.

Словно наяву, в памяти прозвучали слова Егония.

— Сколько еще людей должны погибнуть из-за тебя?