Для измерения восприятия одиночества до и после окончания курса нашей практики мы попросили участников заполнить несколько измененную версию опросника Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе. Им нужно было ранжировать свои ощущения по шкале от 1 до 4 при ответах на вопросы вроде «Как часто вы чувствуете, что вас никто не понимает?» В течение 21 дня пациенты вели записи в дневнике, оценивая, насколько одинокими или же, наоборот, вовлеченными в общество они себя чувствовали.

Чем чаще участники исследования испытывали трепет, тем быстрее чувство одиночества покидало их. Это довольно интересный аспект данной практики. Одинокие люди на самом деле хотят общаться. И хотя благоговение не дает нам дружеских связей в прямом смысле этого слова, мы все же чувствуем, что связаны с чем-то большим, чем мы сами. Но есть еще кое-что, о чем подробнее поговорим во второй части книги: то самое внутреннее чувство связи с миром или с чем-то большим меняет нервную систему, располагая к общению с окружающими. Трепет заставляет нас чувствовать себя целостными, и поэтому мы вступаем в отношения из точки именно этого ощущения, а не из-за необходимости, а других людей словно тоже начинает тянуть к нам.

Трепет позволяет взять одиночество под контроль. Практика, описываемая в книге, не требует компании: мы не ждем, что кто-то придет и станет с нами дружить (хотя, по сути, это было бы неплохо). Ощущая благоговейный трепет, мы испытываем особое чувство связи, которое не зависит от других.

Это чувство – одна из черт благоговения, и многие исследования показали: трепет подталкивает нас больше общаться и строить отношения, меньше концентрируясь на себе. Он также помогает лучше осознать нашу взаимосвязь с другими людьми и даже испытать чувство единства. Опираясь на эту уникальную черту благоговения, практика, предложенная нами, снизила ощущение одиночества на 12 % среди обычных людей и на 15 % среди работников здравоохранения. Для сравнения: в исследовании, посвященном одиночеству и проблемам со сном у врачей во время пандемии COVID-19 (которое во многом схоже с нашим по размеру когорты, срокам проведения и практикам осознанности), ученые из пенсильванской больницы Уэллспан Йорк попросили половину участников ежедневно медитировать «на сердце» (специальная программа медитации, которую чаще всего называют «Сердечность» или Heartfullness) в течение четырех недель. 155 участников были случайным образом распределены на две части: контрольную группу и группу вмешательства. Людям из последней группы предложили прослушивать 6-минутную запись расслабляющей трансцендентной медитации «Сердечность» утром и перед сном. В результате 7 % врачей, практиковавших медитацию, чувствовали себя менее одинокими и лучше спали. Отметим: наше исследование показало, что метод трепета был более чем в два раза эффективнее сердечной медитации.

Мы поговорим подробнее о связи и трепете в главе 3 и других разделах. Однако момент, который хочется подчеркнуть, заключается в том, что практика благоговения даже в изоляции способна создать ощущение связи с другими людьми, снижая тем самым интенсивность переживания одиночества.

Эмоциональное выгорание возникает, когда мы физически и умственно истощены – как правило, вследствие стресса, разочарования и недостатка сна. Человек просто не способен долго протянуть таким образом. В конце концов сочетание подобных обстоятельств заводит нас в тупик.

Пожалуй, ни в одной другой отрасли не наблюдается такого сильного эмоционального выгорания, как в здравоохранении. И ситуация была таковой еще до пандемии, когда уровень эмоционального истощения составлял в среднем 30–50 %. Во время пандемии, когда в больницах и клиниках не хватало персонала, а сотрудники были перегружены работой и переживали, как бы не заболеть самим и не заразить близких, показатели эмоционального выгорания варьировались от 40 до 70 %, причем больше всего пострадали медсестры и врачи, работающие непосредственно на передовой.

Одновременно с нашим исследованием Американская медицинская ассоциация провела опрос среди 20 000 врачей и других медработников в попытке выяснить, как они справлялись со стрессом во время пандемии коронавируса. Уровень эмоционального выгорания оказался весьма тревожным: 43 % страдали от перегрузок на работе (трудились сверхурочно, ухаживая за большим количеством пациентов, чем обычно), а 49 % жаловались на профессиональное выгорание.

К этим явлениям нельзя относиться легкомысленно, ведь основной удар всегда приходится на психическое и физическое здоровье. Измученные сверхнагрузками и многочасовой борьбой за жизни пациентов, медики столкнулись с симптомами и мыслями, которые никогда прежде не возникали. Их состояние походило на посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР): они не могли сосредоточиться, испытывали депрессию, тревогу, истощение, у них возникали суицидальные мысли и другие неприятные симптомы. Сам по себе недостаток сна может привести к таким серьезным проблемам, как сердечно-сосудистые заболевания и даже психоз [2] . Многие чувствовали себя настолько подавленными и обессиленными, что даже подумывали оставить профессию. И для некоторых это стало единственным выходом из столь непростой ситуации.

Эмоциональное выгорание имеет серьезные последствия в любой профессиональной области. Однако в медицине оно может быть смертельно опасным. Врачебные ошибки, возникающие в результате выгорания, ежегодно приводят к смерти сотен тысяч пациентов. В состоянии стресса и хронического недосыпа медики ошибаются гораздо чаще, потенциально подвергая опасности жизни своих пациентов. По всей стране примерно 300 врачей ежегодно совершают самоубийства из-за депрессии, которая часто возникает вследствие эмоционального выгорания.