Ее голос становился все громче, когда она рассказывала эту историю. Я предупредил ее, чтобы она говорила шепотом и поторопил перейти к делу. Я тоже никогда не слышала историю о пчелах, но она показалась мне похожей на народную магию. В Центральной Пенсильвании было полно такого дерьма. Даже сегодня в некоторых отдаленных уголках Аппалачей потомки голландцев и немцев все еще используют магию и фольклор пороховых вечеров, делают лекарства и заклинания из "Давнего потерянного друга"[11] и других странных книг. Заклинание Распутина над пчелами звучало как что-то прямо из одной из этих книг. Наверное, я тоже верил в это, особо не задумываясь. Подобные вещи были для меня просто частью фона. Но однажды я видел народную магию в действии, когда был маленьким ребенком. Мои родители уехали в отпуск, и мне пришлось на неделю остаться с бабушкой. Пока я был там, я заболел конъюнктивитом. Это меня до смерти напугало. Я думал, что ослепну или что-то в этом роде. Вместо того чтобы отвести меня к врачу, бабушка обратилась к маленькой коричневой книжке и последовала инструкциям. Перед рассветом она выкопала пять корней одуванчика и связала их вместе белой ниткой. Затем она завернула их в чистую тряпку, положила ее мне на глаза и проговорила что-то из книги. Конечно, инфекция прошла на следующий день.

Я никогда не верил в Бога, потому что никогда не видел его в своей жизни. Но я верил в бабушку, верил в народную магию и верил в то, что рассказывала Сондра.

– А Романовы его не защитили?
– спросил Юл.
– Похоже, он был очень важен для их семьи.

Сондра понизила голос.

– Враги Распутина говорили, что он - сексуальный извращенец, сатанист и имеет слишком большую политическую власть над царем. Когда началась первая мировая война, говорят, что он шпионил для немцев. И вот многие люди собрались вместе и пoпытались его убить. Сначала они пригласили его на большой ужин, а затем отравили. Подсыпали цианид в пирожные и красное вино и дали ему. Яда было достаточно, чтобы убить десять человек, но он не убил Распутина. Он съел пирожные и выпил вино, а потом попросил добавки. Тогда его отвлекли. Когда Распутин отвернулся, они стали стрелять ему в спину. Один из мужчин, Феликс Юсупов, осмотрел тело. Распутин открыл глаза, схватил Феликса за горло и сказал: Ты плохой-плохой мальчик. Затем он стал отбиваться от мужчин.

Я задрожал. Уайти сказал мне то же самое в моей квартире. Я сомневался, что это было совпадение.

– Распутин был еще жив. Они ударили его ножом в живот, и его внутренности вывалились наружу. Ему пришлось заталкивать их обратно. Мужчины сильно избили его. Феликс задушил его веревкой. Повесили его на большом дереве, и внутренности снова вывалились. Но Распутин остался жив. Он вырвался и побежал. Мужики выстрелили в него еще три раза. Затем они снова избили его, связали ему руки и ноги, положили в простыню и бросили в Неву.

Я содрогнулся при мысли о том, как Распутин убегает, волоча за собой кишки, словно он был чертовым зомби или что-то в этом роде.

– Господи, - пробормотал Юл.
– Надеюсь, это окончательно убило его.

– Три дня спустя, после того как лед на реке растаял, они нашли тело Распутина. Его отравили, четыре раза стреляли, душили, избивали и кололи. Власти сделали... как вы говорите? Вскрытие?

Мы кивнули.

– Они сделали вот это. Сказали, что причина смерти - утопление. Но также они cказали, что руки Распутина выглядели так, будто он был жив в реке и пытался вылезти из-подо льда. Его ногти были сломаны, а кончики пальцев окровавлены. Значит, он был жив после всего этого. Был все еще жив подо льдом. Его трудно убить, ньет?

– Да, - сказал я, теряя терпение.
– Он был крутым сукиным сыном, Сондра, но я все равно не понимаю, какое отношение все это имеет к Уайти.

– Уайти тоже трудно убить, ньет?

– Похоже на то.

– Это потому, что Распутин - это... как сказать? Тетя?

Юл хихикнул.

– Его тетя? Ты хочешь сказать, что он был гермафродитом?

– Что это такое?

– Он-она, - объяснил Юл.
– Цыпочка с членом.

– Ньет, - сказала Сондра.
– Это не то. Распутин был тетей Уайти.

– Предком, - догадался я.
– Ты имеешь в виду "предка", да?

– Дa. Подходит. Это слово, о котором я подумалa. Родственник.

Мы с Юлом уставились на нее в недоумении.

– Это правда, - настаивала Сондра.
– Уайти - правнук Распутина, но... не-за-кон-но-ро-жден-ный? Это правильное слово?

– Это правильное слово, - сказал Юл, а затем повернулся ко мне.
– Ты веришь во все это дерьмо, Ларри?

– Видишь?
– Сондра надулась.
– Я уже говорила, что вы мне не поверите. Вот почему я не говорила тебе.

Я ничего не ответил. Я был слишком занят обдумыванием этой истории. Захар Путин, он же Уайти Путин. Путин– сокращенная версия Распутина. Я пристрелил этого ублюдка уже дважды, а он все еще преследовал нас, ничуть не измотанный, насколько я знал.

Трудно убить.

Наверное, это семейное.

Как бы безумно все это ни звучало, для меня это имело смысл. Что было альтернативой? В смысле, как еще я мог объяснить все это дерьмо? Конечно, можно было бы сказать, что Уайти был под наркотиками или что-то в этом роде. Я слышал, что PCP дает нечеловеческую выносливость. Способность выдерживать электрошокеры и все такое. Метамфетамины помогают вынести сильную боль и продолжать. Но я отстрелил ему ухо! И в плечо ему выстрелил. Нормальный человек ни за что не оправился бы от этих ран так быстро, как Уайти, даже если бы он был под кайфом. Одной только потери крови должно было хватить, чтобы его уложить.

Юл начал говорить, но я прервал его. Я посмотрел Сондре в глаза и сказал:

– Хорошо, я тебе верю.

– Веришь?

– Да, верю. Но позволь мне спросить тебя кое о чем? Помнишь, как ты просила меня убить Уайти?

Она кивнула.

– Как думаешь, может быть, ты могла бы рассказать мне об этом тогда? Эта информация была бы кстати, прежде чем я попытался сделать то, о чем ты, блядь, просила меня.

– Мне жаль. Я боялась, что ты посмеешься. Ты сейчас злишься на меня?

– Нет, - сказал я.
– Я не сержусь. Просто расстроен и немного ошеломлен. Должен признаться, это не то, что я ожидал услышать.