– Видишь? Ты снова злишься на меня.

– Ты чертовски права, я злюсь на тебя, Сондра. Послушай, что ты говоришь. Уайти хочет съесть твоего ребенка!

– Вот почему я не рассказала тебе все раньше.

– И посмотри, что из-за этого произошло. Посмотри, в каком прекрасном гребаном дерьме мы оказались.

Нахмурившись, Сондра вскочила на ноги.

– Я ухожу.

– Уходишь?
– фыркнул я.
– Куда ты собираешься идти? Ты что, планируешь выйти на перестрелку? Позволишь копам схватить тебя или позволишь Уайти наложить на тебя руки? Ты никуда не пойдешь. Ты и ребенок будете мертвы, как только выйдете на улицу.

Она отвернулась от меня, задрав нос, и направилась в коридор. Я потянулся за ней, но голова все еще слегка кружилась, и я промахнулся. Застонав, я поднялся на ноги и, спотыкаясь, последовал за ней. Комната закружилась. Сондра оглянулась на меня.

– Что ты делаешь?

– Мы еще не закончили, Сондра. Отнюдь.

Снова повернувшись ко мне спиной, она пошла дальше по коридору.

– Ты не уйдешь, - пробормотал я.

– Да, - сказала она, не оборачиваясь.
– Я ухожу.

– А как насчет денег, которые ты украла? Мы будем говорить об этом? Хочешь сказать мне, где ты их спрятала? Или ты еще хочешь врать мне?

Она остановилась, но не повернулась.

– О, да, - прошептал я.
– Давай, лги, Сондра. Я заметил, что ты не ответила раньше. Ты уклонилась от вопроса. Ну, знаешь что? Уайти рассказал мне все о деньгах. И знаешь, что на самом деле хреново? По крайней мере, он был честен со мной об этом, даже когда пытался убить меня. Не могу сказать того же о тебе.

– Твои слова. То, что ты говоришь. Они очень жестоки. Я была неправа.

Я сделал неуверенный шаг к ней.

– В чем?

– О тебе, Ларри. Ты - плохой человек, такой же, как и другие. Может быть, даже хуже.

– Да, - усмехнулся я.
– Верно. Я такой же плохой, как и все остальные мужчины в твоей жизни. Продай это дерьмо кому-нибудь другому. Я не похож ни на твоего отца, ни на людей с того корабля, ни на этих ублюдков из мафии. Я не бил тебя, не насиловал и не заставлял делать то, чего ты не хотела. Все, что я пытался сделать, это помочь тебе. И за это меня обосрали и оболгали. Почему?

Я осознавал умоляющий, ноющий тон в своем голосе и тот факт, что я начинаю повторяться, но ничего не мог с собой поделать. Я ненавидел свой голос, но не мог остановиться. Как будто мой рот решил, что ему не нравится то, что делает остальная часть меня, и решил взять это на себя.

Сондра на мгновение замолчала. Ее плечи были опущены, и она тяжело дышала. Я не мог понять, плачет она, вздыхает или просто запыхалась. Она по-прежнему не поворачивалась, не смотрела мне в глаза. Когда она заговорила, это был едва слышный шепот, и мне пришлось напрячься, чтобы расслышать ее.

– Я не знаю ни о каких деньгах. Если Уайти говорит тебе, что я взяла его деньги, значит, Уайти лжет. Если бы у меня были деньги, я бы тебе сказала.

Я уставился на нее, не говоря ни слова. Волна головокружения снова прошла, и я почувствовал, что ко мне возвращаются силы. Я сделал еще один шаг к ней. Когда я не упал, я сделал еще один. Когда звон в ушах утих, до меня дошло, что выстрелы прекратились. Снаружи было тихо. Ни взрывов, ни вертолетов, ни криков людей. Но в воздухе все еще пахло дымом. Более того, дым становился все гуще.

– Мы закончим это позже.

– Ты мне не веришь?

– Сейчас это не имеет значения. Давай пройдем в подсобку и посмотрим, не сможем ли мы найти другой способ выбраться отсюда - или хотя бы место, где можно спрятаться.

– Почему?

– Слушай. Ты слышишь это?

Сондра наклонила голову.

– Нет, я ничего не слышу.

– Именно. Я думаю, что Уайти победил, а это значит, что следующим он придет за нами.

– Ты... в порядке, чтобы сражаться с ним?

– Сондра, мое тело чувствует себя так, будто я провел двенадцать раундов с Майком Тайсоном.

– С кем?

– Майком Тайсоном. Настоящий плохой мотогонщик. Чемпион мира по боксу.

– Он владеет мотоциклом? Он может помочь нам сбежать?

– Неважно. Это не важно. Важно то, что мы прекращаем болтать и убираемся отсюда прямо сейчас.

Я изучал дверь, через которую мы вошли, ту, что вела в переднюю часть машинного цеха. Ее можно было закрыть только на ключ, так что в этом плане нам не повезло. Быстрый обыск комнаты не выявил никакого достаточно тяжелого или большого хлама, чтобы заблокировать дверь. Хуже того, поскольку станки и оборудование исчезли, спрятаться было негде, а скамейки с инструментами были пусты - ничего, что мы могли бы использовать для самозащиты.

– Черт, - сказал я.
– Пойдем.

Не думая об этом, я взял ее за руку и повел в темный коридор. Она сжала мои пальцы. Я сжал в ответ.

– Мне жаль, - сказал я.
– За то, что было раньше. Я не должен был говорить всего этого. Я чувствую себя настоящим засранцем.

– Все в порядке, Ларри. Мы оба... как ты говоришь? У нас плохой день?

Я хихикнул.

– Да, думаю, ты можешь сказать это еще раз.

– У нас плохой день?

На этот раз я рассмеялся.

– Ты - нечто, Сондра Белова!