Он с какой-то печалью взглянул на меня, но продолжил.

– Я не один год уже пытаюсь собрать всё по крупицам и посылал в разные дворы своих шпионов, твой не исключение, – его плечи напряглись, и он облокотился на спинку стула, барабаня пальцами по столу. – Однажды мне донесли подслушанный разговор твоей матери с некой женщиной по имени Миран. Ты знаешь, кто это? – я покачала головой и он, кивнул в ответ, – что ж, когда-нибудь мы узнаем. Но сейчас не об этом. Суть того разговора могла караться только смертью, если он бы вышел за пределы той комнаты.

– О чем? – мой голос был тише шёпота.

– Твоя мать была любовницей Уорла. Одной из его женщин, неизвестно как, но ей удалось бежать и остаться в живых. Она не раскрыла таких деталей обсуждая это с той женщиной. Но не раз повторяла, что ты дитя пророчества и, что нужно как можно лучше замести следы, того, что именно ты его дочь. Айла, этот разговор был немного позже после смерти её новоиспечённого супруга. Она выходила замуж, будучи уже беременной тобой. Сначала я сомневался, поверь, очень долго сомневался и искал разные нити информации, но они всё равно приводили к одному и тому же. И тогда я отправился в путь, стал вашим командиром. Я пытался что-то выудить сам, но и тут был промах. А вот, когда на нас совершили нападение сомнений во мне уже не осталось.

– Теперь понятно, почему всё обернулось именно так, – я уставилась в одну точку на полу, только задав один вопрос, озаривший меня, немного запоздало. – Откуда оно вообще взялось?

– Это пророчество было создано одной из последних человеческих ведьм. Уорл с помощью одной из них триста лет тому назад, наложил проклятие на Тенон, взамен на вечную власть и силу. Но ведьма поплатилась за такого рода магию жизнью. Когда её предшественница поняла, что натворила прошлая, она помогла создать шанс на спасение, так же расплатившись жизнью, но уже не напрасно, оставив шанс на спасение от этого монстра. Ты дитя пророчества. Лишь кровь от крови может свергнуть зло. Ты его родная дочь, которая способна свергнуть. И уж не знаю для какой цели твоя мать тебя прятала, превращая твою жизнь в ад, но явно не для того, чтобы помочь наречённому сбыться. Но одно ясно точно, она знает больше, чем мы можем предположить и её мотивы остаются для нас загадкой.

Я с трудом дослушала его до конца. Было ощущение, что ещё немного и я провалюсь в адскую бездну. Залпом осушила содержимое бокала, протянулась к графину, наполнила стакан и снова осушила до дна, только после этого оставила его на столе. Я опустила лицо в ладони тяжело дыша и просидела так не меньше минуты. Чьи-то нежные руки обхватили мои и отодвинули. Это была Лэя.

– Я понимаю, что ты можешь чувствовать. Ты в праве принять эту правду или отвергнуть. Никто не будет на тебя давить. Но, если тебе нужна помощь или ты захочешь просто поговорить, мы всегда к твоим услугам, даже не смотря на их отвратительный характер. – она вскинула большой палец в сторону парней и чуть улыбнулась.

Я сбросила её руку, стараясь сделать это менее грубо. Обвела всех взглядом и молча выбежала из кабинета. За пределами комнаты я лишь услышала короткие обрывки фраз.

– Сядь на место, – послышался напряжённый голос Коула.

– Её нельзя оставлять одну. Кто знает, может она захочет сигануть с крыши? Я бы точно не обрадовался узнай всё это. – я замедлила шаг, стараясь уловить обрывки этого разговора.

– Она достаточно, умна, чтобы не совершать таких глупостей. Ей просто нужно побыть одной. – ответил Коул.

Я слышала в его голосе боль и почему-то моё сердце от этого сжалось.

– Успокойся Колдрен, наш правитель не допустит, чтобы именно с этойдевушкой, что-то случилось, – усмехнулся Тарк.

Дальше слушать не было смысла, и я устремила шаг, сама не зная куда. Надо отдать должное Колдрену, хоть этот придурок нёс всякую чушь за завтраком, он оказался порядочным придурком. А вот Коул, благочестивый мерзавец, ведёт себя так, как будто знает меня всю жизнь и это изрядно раздражает. Мне действительно, нужно побыть одной, и он какого-то чёрта это знает! Такое чувство будто я для него книга, которую он прочёл давным-давно и теперь просто открывает на нужной ему странице, когда вздумается. Я закатила глаза и ускорила шаг по направлению к лестнице, которая вела на самый верх, где как оказалось находилась смотровая площадка, выше была только крыша дома.

Я решила устроиться на самом краю, между каменными выступами, которые служили укрытием для лучников в случае осады. Свесив ноги. я подняла голову к небу и закрыла глаза, погружаясь вновь в прошедший разговор. Я горько усмехнулась, складывая все крупицы информации воедино. Теперь становится понятно, почему мама так относилась ко мне. Я была нежеланной, нелюбимой. Когда она говорила о том, что лучше бы меня вообще не было, она говорила чистую правду. А я дура, верила, что это просто из-за её чёрствого сердца и она не умела показывать своих настоящих чувств. Интересно, любила ли она вообще своего мужа? Или вышла замуж только для того, чтобы скрыть факт своей беременности от убийцы? Любила ли она меня? На моём лице исказилась гримаса отвращения, а в груди образовалась волна боли, как будто её пронзила стрела. Руки сжались в кулаки от раздражения.

Получается, я действительно дочь Уорла. И как я должна на это реагировать? Зная о том, что он хочет меня убить. Вечно прятаться под защитным куполом Коула и сидеть всю жизнь в невидимой клетке? Мне все врали. Обводили вокруг носа с самого рождения. Для чего она меня оставила, если так ненавидела? Я резко втянула воздух и со всей силы ударила несколько раз каменную поверхность, на которой сидела. Руку пронзила вспышка тупой боли. Костяшки стёрлись в кровь о неровные выступы. Но эта боль была ничем по сравнению с тем, что сидела глубоко внутри меня, откусывая по мелкому кусочку от самой души.