– О, - говорю я.
– Какой сюрприз.
– Сергей Олегович. Мы с вами стали часто видеться.

Сидит, злой, как собака. Глаза сощурены, губы сжаты, в мозгах пламя, в сердце лёд.

– Я смотрю, не слишком ты быстро бегаешь. Полчаса тебя дожидаюсь. Велика шишка.

– Прошу прощения, - улыбаюсь я, - ничего личного, дела государственной важности.

– Ты моих чуваков вчера завалил?
– спрашивает он, посылая в меня снопы раскалённых молний.

– Вопрос в корне не верный, - пожимаю я плечами.

Он молчит, ждёт, когда я задам тот вопрос, который считаю верным. Ну, ладно, мне не жалко, могу и задать.

– Это ты отдал команду своим чувакам взять меня?

Что, не нравится? Других ответов у меня для тебя нет.

– А Пермяк с Белым?

– Не трогал, - отвечаю я.

– Тебя видели у дома, - хрипит он.

– У какого?
– удивляюсь я.

– Чё ты горбатого лепишь?! Был у дома или не был?

– Смотря у какого, - улыбаюсь я.
– Что за вопрос, был ли у дома…

– Знаешь сам, у какого, говорю же, засветился ты.

– Не пойму, - качаю я головой.
– Если видели, что за вопросы? А если не видели, то кто здесь горбатого лепит?

Вот же Джемо сучонок, подставил меня. Но как они увидели-то? Я ведь из машины не выходил. Кто там глазастый такой?

– Ты мне дуру не гони, молодой шибко, - шипит Лимончик.
– Ты порешил Зураба и Пермяка?

– Вопросы начинают повторяться. Нет, я ничего не делал ни с тем, ни с другим. Да и с чего бы? Полагаю, это ваши блатные дела. Я в них не лезу.

– Гонишь, падла…

– Так, - я поднимаюсь из-за стола и протягиваю руку в сторону двери.
– В таком ключе разговор не получится. Боюсь, вынужден указать на выход и попросить больше сюда не приходить. Не впустят.

Я делаю знак подойти начальнику смены.

– Смотри-ка, деловой какой, гадёныш, - цедит Лимончик.
– Сядь и успокойся. Сядь, тебе говорю.

Подходит начальник смены.

– Вот этого джентльмена, - командую я, - вместе с его сопровождением вынести отсюда и больше не впускать.

– Проходим на выход, граждане, - командует он.

– Ты чё вертухаев что ли набрал?
– ухмыляется Назар.
– Убери шавку свою, уйдём сейчас. Скажу тебе, чего хотел и пойду.

Я делаю знак подождать и присаживаюсь, ожидая заветных сокровенных слов, ради которых такой большой и даже великий босс, практически босс боссов, припёрся ко мне, мелкой сошке, червячку и мошке.

– Ты сявка малолетняя, - на удивление беззлобно говорит он.
– Мне тебя прихлопнуть, о…

Он демонстрирует, как может меня прихлопнуть и хлопает в ладоши, соединяя их по-детски аккуратно.

– И ни Чурбанов, ни сам бровастый тебя не спасут. Хлоп и нету. Не веришь? Думаешь пацанов моих уделал и теперь тебя никто тронуть не сможет? Дурачок. Или не дурачок? Вроде на дурака не похож ты, иначе так высоко бы не заполз в свои годочки. Ну, а если не дурак, значит пораскинь мозгами. Ты, конечно, не блатной, фраерок низкосортный, но в этом и есть твоё преимущество. Да? Правильно? Я тебя сразу просёк. Я вот сейчас Ферика скину, корону с него собью и всё, конец ему. А тебе? А тебе хоть бы хны. Точно? Точно, да. Блатные уходят и приходят, а ты дело делаешь. Сидишь, как хомяк на крупе и кладёшь на всех. Ну вот и думай дальше, чё ты делать будешь без Ферика. Блатные с тобой больше не будут дела делать. Если я не скажу. Просекаешь? А если я скажу, у тебя дел станет столько, что и не снилось раньше. Потому что я весь союз в кулаке держу. А Ферик в кулаке только шланг свой держать может. Да и Цвет тоже.

Он подаётся вперёд, практически ложась на стол и говорит всё это быстрым хриплым шёпотом. Глаза его блестят, рождая молнии, а в уголках губ сбивается белый налёт.

– Но их, считай, нет уже, а я есть и буду, как Ильич, в натуре. И ты пока ещё есть, а может и дальше будешь, если поймёшь, с кем тебе по пути. Мне толковые ребятки нужны. Вот и шевели мозгами, думай, соображай. Ты, я вижу, фраерок не робкий, а подо мной вообще королём станешь. Въезжаешь, пацанчик? Только я одного не пойму… Если не ты, то кто завалил Зураба и Пермяка?

– Я за себя привык отвечать, - говорю я.
– Так что помочь не могу.

– А чё делал у дома моего, если не ты их завалил?

Он тяжело дышит и вообще, выглядит, как безумец. Тут, как минимум, биполярочка имеется.

– Кто сказал, что я что-то делал?
– отвечаю я, глядя ему в переносицу.

– Ну ладно-ладно, вопросом на вопрос. Только ты если не дурак, то понимаешь, за просто так я тебя в рай не возьму. Понимаешь же? Билет в рай заслужить надо, и цена на него не установлена, потому что для каждого она своя. Вот и подумай, какая твоя цена. Дай мне то, что мне надо и всё, считай всю жизнь в масле будешь, как сыр. Ты понял? Понял, что мне надо? Мне головы нужны, потому что я, как Ирод, не знаю жалости.