Овраг казалcя бесконечным, а ведь ещё до форта идти…

Поднялось сол?це. Мыши отстали. Правда, после этого пришлось остановиться, чтобы поднять рухнувшего замертво кота – после рассвета нежить отправилась на покой. Ну ничего, в вечной темноте Северного форта Упырю понравится. Там у нас подходящая атмосфера и прекрасные специалисты. Будет как сыр в масле кататься. Вот только пока пришлось тащить на себе эту увесистую тушу.

Взяв кота за хвост, перекинула его через плечо и поковыляла домой, совсем не подумав, что местные жители очень рано встают. И зря не подумала – выбираясь из оврага, нос к носу столкнулась с Тинкой,которой аккурат сейчас пришло в голову принести на помойку ведро с какой-то дурно пахнущей мерзостью.

Я от усталости не сразу поняла, чего она уставилась на меня с таким ужасом. Хотя, по здравому размышлению, тут любой испугается – вонючее нечто с лицом в черных и подозрительно коричневых разводах. Из спутанных волос во все стороны торчат картофельные очистки. Мокрая и покрытая пятнами мантия путается в ногах и больше похожа на диковинный саван восставшего, и притом очень несвежего, мертвеца. В довершение всего я тащила крупного дохлого кота, в шерсти которого оказалось ещё достаточно грязи, чтобы понять – его тоже откапывали.

Громкое «А-а-а-а!» очень быстро перешло в пронзительное «И-и-и-и!» Помои из ведра полетели прямо в меня, окатив с ног на головы.

– Упырь! – заверещала Тинка, замахиваясь опустевшим ведрoм.

– Тьфу… ду… ра, - отплевываясь, попыталась прикрикнуть я, но лишь что-то невнятно пробулькала.

Выставив черенок от метлы, хотела отбить летящее в меня ведро, но начала терять равновесие и взмаxнула Упырем. Скользкий от грязи хвост выскользнул из руки, а сам кот прямой наводкой спикировал на Тинку. Визг стал оглушающим.

Стряхнув с себя Упыря, Тинка со всех ног припустила к Трыну, продолжая верещать, как потерпевшая. Между тем, потерпевшими были мы с Упырем. Шли домой, никого не трогали… Как же я Светловского ненавижу! Век бы его не знать! Во всем виноват Светловский – больше некому.

Продолжая ненавидеть сладко спящее начальство, выбравшись из оврага и похромала по дороге навстречу бравому отряду взволнованных некромантов – дед, Олежа, Нечитайло, Лука и, разумеется, Дёмка, со всех ног спешили ко мне на помощь. Я даже растрогалась. Но недолго длилась иллюзия братства и единения.

Сослуживцы остановились в нескольких шагах от меня и замерли, разглядывая открывшийся перед ними вид. Потом Василиск совершенно непотребно заржал. Его смех подхватили другие.

– И нечего тут смеяться! Между прочим, я за наше общее делo пострадала , - сказав это, подтянула за хвост волочащегося по земле Упыря и продемонстрировала собравшимся.

Меня не услышали.

– Искра… ахахахахаха, - простонал Олежа.
– Это кого ж из девок ты заикой-то сделала? Ахахахаха… Визг слышен был даже в форте. Мы побежали, думали, жнец всех уже порешил, а ты… Ахахахаха… – он сoгнулся напополам.

– Вот что, - подал голос дед, выждав, когда остальные успокоятся.
– Идем к реке. Лука, Олежа сбегайте домой, принесите полотенце, мыло и одежду какую-никакую. Хоть даже свою. Прости, доча, – посмотрел он на меня, - но в таком виде домой мы тебя не пустим – потом ни полы, ни стены уже не отмыть.

– А кто это там? – неожиданно спросил Лука, глядя в сторону Трына.

На городской окраине показалась вoзбужденная толпа.

– Видимо, народ нашу Искорку упокаивать идет, – хоxотнул Василиск.
– Вон, даже факелы прихватили. Сжигать хотят нежить. Правда, не думаю, что она загорится – уж больно мокрая и грязная. Лучше давайте ее утопим. Хотя,конечно, потом вся рыба вверх брюхом всплывет.

– Иди ты… подальше, мэтр Нечитайло, со своими остротами, - в том состоянии, в каком была я, шутки уже не воспринимались. – Лука, сбегай, что ли, успокой народ, а то если кто-нибудь еще решит блеснуть остроумием, могу вспомнить про свой последний аргумент.

– Лучше не надо, - замахал на меня руками Аристов и поспешил навстречу к взволнованным горожанам.

– Пойдем, доча, к реке, - велел дед Бойко.
– А ты, Василиск, cоставь Олеже компанию. Мыло и одежду принесите.

Горная речка Эрма протекала совсем неподалеку. Кое-как доковыляв до берега, я распласталась на каменистом бeрегу, прикрыла глаза и… заснула. Но долго поспать не дали, а пробуждение оказалось кошмарным – меня окатили ведром ледяной воды. Завизжав от неожиданности и холода, одним прыжком взвилась на ноги.

– Во! А ты говоришь, померла, померла! – довольно сообщил Олежа, набирая еще ведро. – Искру так просто не убить, а ежели чего – быстро поднимем.

– Я тебя сама сейчас убью, а потом подниму и так раз десять по кругу! – пообещала я, дрожа как осиновый лист.

– Силенок не хватит,ты свою ауру видела? Вставай с земли, сейчас будем мыться, - Олежа вылил мне на голову еще одно ведро воды.

Я опять взвизгнула. Черная жижа потекла от моих ног к реке, но бурное течение быстро ее унесло. Василиск с дедом одобрительно переглянулись.