После стрижки Нила повёл меня по коридорам казармы. По пути он отвечал на скопившееся у меня вопросы.

– Нила, понятно, что мы, заселяемся в тело гурукулянца. А куда деётся его душа? Мне очень интересно?

– Ну, ты правильно спросил, Михаил. Меня тоже мучил этот вопрос, ценой чьей жизни живу я. Это в школе разъяснят лучше. А вкратце, Гурукула, это планета, заселённая биороботами, – стал объяснять Нила. – Вот и делай вывод. Ты сейчас в теле биоробота, как в скафандре. Управляешь им, ухаживаешь, кормишь его.

Руттинианец дружески похлопал меня по плечу.

– Когда время подойдёт к отправке на Ланку, наши тела, оставшись без хозяина, если конечно не пройдут консервацию, просто погибнут в одночасье.

– Ланка? Консервация? – услышав новые слова, переспросил я.

– Так называется планета, где идёт битва с ракшасами. Есть другие планеты, куда отправляют с Гурукулы, но я о них нечего не знаю. Я только как месяц здесь. А консервация, это временное хранение. Что-то около девяти месяцев. После этого срока тела пропадают, вселиться в них обратно уже невозможно.

– Теперь становится понятно, Нила. Не всё укладывается в голове, конечно. До сих пор иногда, кажется, что всё происходящее, это просто сон.

– Через недельку освоишься и забудешь про свою прошлую жизнь, – усмехнулся Нила, – я тоже первое время думал, что это сон. Потом втянулся. Понравилось.

На втором этаже, где находилось спальное расположение, стояло четыре ряда двухъярусных кроватей. Я показал Нилу спальное место, на которое мне указал Рунга. После чего он предложил переехать на свободный верхний этаж его кровати, объяснив это тем, что так будет легче за мной присматривать. Мне показалась эта идея хорошей, и я незамедлительно это сделал.

К тому времени, как мы с Нилом обошли практически все закутки казармы, она наполнилась прибывающими с улицы курсантами. Большинство из них ходило парами, увлечённо рассказывая что-то друг другу. Принимая шефство над новеньким, курсанты входили в дружеские отношения, и их, как правило, забрасывали после окончания школы на одну планету.

– Можешь поваляться, Михаил, если хочешь. Сегодня праздник, и поэтому не запрещается лежать, – предложил Нила и демонстративно плюхнулся спиной на свою кровать.

Последовав его примеру, я забрался на второй ярус и благополучно лёг во весь рост, ощутив при этом сильное облегчение в теле. Постепенно голос Нила, рассказывающий о распорядке дня, становился всё тише и тише. Я провалился в пустоту и безропотно уснул. Поспал я недолго. Меня разбудили голоса курсантов и лёгкое покачивание моей кровати.

– Через пять минут построение на плацу! – громко известил дневальный.

Я опять на секунду предположил, что нахожусь во сне, но голос Нила вернул меня в реальность.

– Приходи в себя, Михаил. Сейчас будет построение роты. Если тебе нужно сходить в туалет, то делай этой быстро. Там, куда мы пойдём, сделать это будет сложно.

Я прислушался к совету друга, и через пару минут, вернувшись к своей кровати, быстро одел новую форму.

– Михаил, делай как я!

Нила вскочил на подоконник и выпрыгнул в окно, схватившись за свисающий с крыши канат. Одновременно с ним в соседние окна выпрыгнула ещё несколько курсантов. Я последовал их примеру и, ухватившись за канат, полетел вниз. Не имея опыта, я не смог управлять скоростью спуска, поэтому приготовился к сильному удару ногами о землю, но они упёрлись в мягкую поверхность, прилично погасив удар.

– Канат обхватывают ногами, – засмеялся Нила и показал на спускающегося рядом курсанта.

– И ещё запомни, Михаил, как только встал, сразу убегай, иначе кто-нибудь упадёт на голову.

Руттинианец резко схватил меня за руку и оттащил от каната. В этот момент на моё место врезался ещё один неопытный курсант.

– Спасибо, Нила! Ты меня спас!

– С тебя конфета! Ну хотя бы половина.

Нила ответил так потешно, что я не смог удержаться от смеха, и мы вместе расхохотались. Через минуту команда старшины на построение заставила нас оставить веселье. Минуя хаотично двигающихся курсантов, мы быстро заняли своё место в строю.

—Так, рота. Слушай мою команду! Сейчас выдвигаемся на песчаный пляж, где будет проходить торжественная часть праздника. После поздравления и проведения игр, начнётся личное время. Желающие потанцевать могут веселиться до утра, но в казарму они должны вернуться к одиннадцати часам вечера.

Смех, прокатившийся по строю, завершился голосом одного из курсантов.

– Как это? До утра и к одиннадцати часам вечера? Завтрашнего дня, что ли?

– Отставить разговорчики. Так, кто придёт завтра, или ночью, или опоздает хотя бы на минуту после одиннадцати сегодняшнего вечера, будет у меня три дня жить в противогазе! Всем ясно, товарищи курсанты?