Я кивнула, пытаясь сложить все это воедино.

— Значит… они не довольствуются жизнью?

— Нет! — воскликнула Эбигейл со смехом.

— Им и не нужно! Боги, я позеленела от зависти… В любом случае. Как они заводят детей. Когда великанша находит мужчину, с которым она хочет остаться, или если она случайно забеременеет, она будет жить с отцом ребенка до родов. Затем она рожает, обычно остается немного покормить грудью, а затем уходит. И отец растит ребенка.

Я покачала головой, кусочек мяса, который я взяла ранее, все еще был у меня в руке.

— Итак, дети… они растут без матери?

— О, я уверена, они не возражают, — пренебрежительно сказала Эбигейл.

— Не жалей их, как если бы они были людьми. Это совершенно другая раса, Люси. У них другие потребности. Например, детям не нужно материнское тепло. Здесь, знаешь ли, редко обнимаются. А если и обнимают, то обычно это церемониальный жест. Ни капли нежности.

Я запихнула мясо в рот и прожевала, но вкуса не почувствовала. Никакой нежности? В какой кошмар я только что вляпалась?

— В любом случае, что касается того, почему Олдриг подал заявку на брак в храме. Это все слухи, так что это может быть неправдой.

Она понизила голос и открыла дверь, чтобы заглянуть в спальню. Она закрыла ее обратно и подошла ближе, заговорщически глядя на меня. Я села, мое любопытство росло.

— Отец Олдрига был королем. У него был он и еще один сын от другой матери. Уллаг. Он живет во дворце, и я думаю, он был на свадьбе.

Я кивнула, пытаясь вспомнить, слышала ли я это имя. Но это не имело значения, не так ли? Если бы он был братом Олдрига и жил здесь, я бы скоро его увидела.

— Когда король умирает, его сын наследует корону — продолжила Эбигейл, стащив у меня клюкву.

— Когда сыновей становится больше, они сражаются за корону. Олдриг победил, и Уллаг все это время был недоволен этим. По крайней мере, согласно слухам.

Она положила клюкву в рот и прожевала.

— Люди говорят, что с тех пор Уллаг стал угрозой для Олдрига. Ему нравится сплачивать знать против новых законов, которые хочет ввести Олдриг, вызывая головную боль и ненужные задержки. Олдриг — хороший король, или, по крайней мере, так говорят люди во дворце. Он усердно работает и действительно пытается построить справедливую, современную систему, которая принесет пользу всем. Уллаг больше склонен к олигархии. Он проводит много времени с богатыми.

— Но вернемся к вам. Итак, у Олдрига была девушка, когда умер его отец и он стал королем. Она была с ним несколько месяцев, а затем Уллаг переманил ее очень публичным способом, который был унизительным для Олдрига. Год спустя у Олдрига появилась другая девушка, и, по слухам, он хотел жениться на ней. Видите ли, короли могут жениться на всю жизнь, если они захотят. За несколько дней до церемонии Уллаг сделал это снова.

Я откинулся назад, нахмурившись. Что-то не сходилось.

— Но почему тогда жена-человек? — я спросила.

— Он что, ожидает, что я буду невосприимчива к ухаживаниям Уллага или что?

Эбигейл взяла с подноса еще еды и быстро прожевала.

— Вроде того, — сказала она, громко сглотнув.

— Это все предположения, но из того, что я понял, гиганты верят, что люди от природы моногамны. Видите ли, Уллагу было легко соблазнить девушку Олдрига, потому что она привыкла перескакивать от мужчины к мужчине. А люди обычно довольствуются жизнью и тем, что уже получили.

Я медленно доедала свой ужин, пока Эбигейл болтала о жизни в замке, еде и других тривиальных вещах. Несмотря на то, что я пыталась слушать, мои мысли продолжали возвращаться к тому, что она рассказала мне об Олдриге.

Я немного пожалела его, задаваясь вопросом, каково это, должно быть, иметь девушку или невесту, — я не была уверена в правильной терминологии — которую так легко соблазнил его враг. Из того, что рассказала мне Эбигейл, я поняла, что Олдриг даже не мог наказать Уллага, потому что похищение чьей-либо женщины на самом деле не считалось чем-то неправильным. Это было нормально.

— Но теперь ты его жена, — сказала мне Эбигейл в какой-то момент.

— Так что, если Уллаг попытается соблазнить тебя, Олдриг действительно может наказать его. К женам применяются разные законы.

Я задавалась вопросом, действительно ли этого хотел Олдриг. Чтобы я уступила Уллагу, чтобы он мог, наконец, наказать своего брата.

Или, может быть, ему просто нужна была верная жена.

Когда я устроилась в постели, наблюдая за игрой ярких фиолетовых и зеленых огней на фоне ночного неба, я задумалась, на что будет похожа моя жизнь. Было еще слишком рано говорить, и первый день на самом деле мало о чем свидетельствовал. Но кое в чем я уже была уверена: голод больше не будет мне знаком, и деньги больше не будут источником беспокойства и бессонных ночей.