– Что случилось? – недовольно проворчала она, уткнувшись головой в спину замершего парня.

– Сейчас. Тут развилка.

Наконец ему удалось достать из-за пазухи карту. Впереди забрезжил тусклый свет – и снова исчез.

– Направо, – вполголоса произнес парень.

Лике показалось странным, что Маркус сказал это вслух. Но свет погас, шорохи стихли, и она поняла, что совершенно ослепла в темноте. С трудом нашарила рукой проход и, изогнувшись, протиснулась в узкий боковой лаз.

– Маркус, – позвала она в темноту.

– Давай быстрее, здесь пошире, – послышался впереди его громкий шепот.

Девушка поднажала и через пару минут буквально вывалилась на земляной пол небольшой комнаты.

– Похоже на нору крота, – усмехнулась она, оглядывая невысокое помещение. Откуда-то сверху проникал скудный свет, но после кромешной темноты тоннеля его вполне хватало, чтобы ориентироваться.

Так и есть, – ответил Маркус. – Эти тоннели копают Урусы – земляные черви.

– Ты хочешь сказать, мы залезли в нору гигантского земляного червя?

– Ну да, – ответил Маркус, изучая карту. – Туда, – он указал рукой на один коридоров, темнеющих справа от них. Точно такой же, как тот, из которого они только что вылезли.

Алика обреченно посмотрела на спутника.

– Не бойся, черви беззубые и абсолютно слепые. Максимум, что может случиться, – они перекроют нам путь, – весело сказал Маркус и исчез в темноте нового тоннеля.

Когда чего-то боишься – именно это обычно и происходит. Через несколько метров Алика почувствовала вибрацию. Земля начала с шорохом осыпаться, а впереди послышались возня и шипение. Мгновенный страх пригвоздил ее к месту. Она пыталась на слух определить, где Маркус, но прежде чем смогла что-то разобрать, кто-то схватил ее за шиворот и, протащив чуть вперед, с силой втянул в небольшую боковую нишу. Лика чувствовала, как буквально в нескольких сантиметрах от нее стремительно двигалось что-то огромное. Она не могла пошевелиться. Запах от этого существа был столь отвратительным, что девушка не могла даже вдохнуть. Она насилу подняла руку, чтобы закрыть нос и рот, пытаясь подавить приступ тошноты.

– Че села, пошли, – Маркус уперся руками ей в спину, пытаясь вытолкнуть обратно в туннель. – Это мы удачно разминулись.

Лика слышала в его голосе веселые нотки, хотя ей самой было не до смеха. Ноги и руки все еще дрожали, и двигаться было тяжело.

– Немного осталось, – чувствуя настрой спутницы, пояснил парнишка.

Сейчас Алика возглавляла их маленькую группу – поменяться местами не было возможности, и Маркус направлял ее голосом. Через несколько минут они снова оказались в небольшой слабо освещенной комнатке. Видимо, кладовой хозяев, так как вдоль стен были свалены полуразложившиеся туши животных. Вонь от них стояла невообразимая.

– Ты же говорил, что они не опасны, – напомнила Лика.

– Я же не сказал, что они питаются землей. Я говорил, что у них нет зубов. Они, как змеи, заглатывают добычу полностью, а потом отрыгивают, чтобы посильнее разложилась.

– Не хочу слушать эту гадость. Пошли уже, – она обернулась к Маркусу, ожидая, когда тот укажет направление.

– Мы пришли, – он кивнул в сторону небольшого каменного завала у противоположной стены. – Осталось освободить проход.

Они быстро убрали камни и оказались в глянцево-черном сводчатом коридоре. Лика провела пальцами по гладкой стене. Похоже на мрамор.

– Это обсидиан, – пояснил Маркус. – Мы находимся внутри Матери огня – это гора, из которой вытекает огненная река. Ты ее видела. Говорят, когда Создатель низверг Черного Творца в порожденный тем мир, Маут впал в страшную ярость и стал извергать потоки лавы. Так он хотел продемонстрировать Создателю свой гнев и свою силу. Он хотел сжечь землю, но Создатель запечатал проход. Много дней свирепствовал Маут, прежде чем успокоился. Так образовались эта гора и все черные скалы, что ты видела.

– Но камень холодный. Если мы находимся внутри вулкана – здесь должно быть пекло.

– Должно, – ответил Маркус и ускорился. – Если ты знаешь, из обсидиана делают магические шары, которые показывают будущее, – пояснил он, даже не замедлив шаг. – Маут видит и знает все, что происходит в стенах дворца. У нас не так много времени, чтобы найти здесь твоего друга.

– А скалы? Ты сказал, что они тоже из обсидиана.

– И скалы, и все здесь.

– То есть, он знает, что мы идем?

– По сути, все это – и есть Маут. И камни, и лава, и деревья, и все твари, населяющие Арцелон. У демона нет души. Все души, что попадают сюда, принадлежат ему. Он шьет из них свою собственную, как лоскутное одеяло, в надежде однажды выбраться отсюда. Он может стать кем угодно: мной, тобой, твоим другом. Будь осторожна.

Коридор закончился широкой лестницей.

– Наверх или вниз? – спросил Маркус.

– Полагаю, наверх.

– Я тоже так думаю, – и юноша, перешагивая сразу через две ступеньки, начал быстро подниматься. – Твоего друга он, скорее всего, держит в своих покоях.

Слово «покои» неприятно резануло слух, и Лика прибавила шагу. Как объяснил ей Маркус, в своей спальне Маут бывает гораздо реже, чем в подземелье, где находятся его пленники. Так что шанс проскочить незамеченными у них есть.