— Еще два-четыре дня, — уголки губ Вуррана дернулись вверх. — Для обычных драконов эта темница стала бы погибелью. Без источника драконы гибнут. Мне же подвластен не только свет луны, но и ее тени. Откуда ты узнала, что выберусь сам?

— Ты был очень убедителен в некоторых выражениях, — уклончиво ответила я, ведь не верила до конца, что он в состоянии сделать это без посторонней помощи. Зато присутствовало знание, что принц окажется на свободе. Мои видения тому доказательство. — Так уверенно сказал, что я возненавижу тебя. Да еще посоветовал всегда помнить, кем ты являешься на самом деле. Будто уже знал, что выберешься.

Я постаралась как можно более незаметно облизать пересохшие губы. Голос разума вопил не ступать на опасную тропу. И не следует заключать никакую сделку.

— А раз твой побег неизбежен, — решила закончить свою мысль, тем самым усмиряя взбунтовавшийся разум, — то ваша встреча с Нилом обязательно состоится. Вероятно, вам придется сойтись в драке. Я не хочу этого.

— Переживаешь за него? — сказано слишком резко, подобно хлысту, разрезающему воздух.

— Конечно. Он мой друг!

— Любишь его?

— Безусловно! Но по-своему.

— Безоговорочно доверяешь? — дерзко выгнул он бровь, в то время как его глаза уже налились тьмой.

Я пошатнулась, не желая врать в данном вопросе. Если бы он был задан раньше, то ответ прозвучал бы без раздумий. Теперь же Нил изменился. Превратился из лучшего друга в постороннего мужчину, который преследовал свои цели, однако продолжал крепко держать меня возле себя, как прежде.

— Да, — неуверенно произнесла, опасаясь, что Вурран распознает ложь. — Да, и поэтому не хочу его смерти.

— А не боишься встречных условий?

— Вот, теперь узнаю старого Вуррана. Такого, который не отдаст свое, — нервно усмехнулась, не представляя, что может быть хуже одного только нашего бракосочетания.

Жить с ним и не иметь права выбора, помнить о его жестокости, являться ценной вещью, которую запрут и, возможно, станут пыль сдувать. А еще знать, что где-то там находится мой друг, который посчитает это предательством. Но что не сделаешь ради дорогого сердцу человеку? Даже теперь, частично разочаровавшись в нем, я готова на многое ради его блага. Ведь Лунный дракон не просто так является принцем Архара. Не возникало сомнений, кто из этих двоих сильнее. Нет, я верила в преемника Хайзирана, однако не могла допустить, чтобы ему грозила смертельная опасность.

— Я заставлю дать клятву на крови, — жестоко произнес темнейший. — И дороги назад не будет.

— Твои условия?

— Ты впредь не перемещаешься в будущее или прошлое, — решил он отрезать пути к отступлению.

Я с трудом подавила порыв возмутиться. Даже не отступила. Сдержала эмоции внутри себя, желая прокричать «нет!».

— Это нечестно.

— Считаешь? — выгнул он бровь.

— А если я случайно перемещусь? Такое уже пару раз бывало. Я не контролирую свою магию, а потому эта клятва равносильна мечу, занесенному над моей же головой.

— И как поступим? — дернув цепями, чуть подался он вперед. Поморщился, правда, из-за впивающихся в руки шипов. — Зачем мне сделка, если мои условия не будут соблюдены, а ты в любой момент исчезнешь?

Вурран поджал губы, заметив мою растерянность. Он задержал на мне взгляд, в котором отразилась глубокая боль, не связанная с наручами. Выдохнул. Сжал кулаки и произнес менее жестоко:

— Тогда ничего.

— В каком смысле?

— Я не стану причинять вред твоему Нилу, если выберусь.

— Почему?

Темнейший помедлил. Откинулся назад и прикрыл глаза.

— Потому что ты попросила.

От внезапного потрясения пространство пошло рябью. Я пошатнулась. Протянула к мужчине руку, но вместо того, чтобы почувствовать под пальцами его кожу, ощутила ночной холодок. Открыла глаза. Осознала, что лежу прямо на траве, в то время как в свои законные права давно вступила луна. Лес окутал мрак. Вокруг стояла сонная тишина. А я не решалась сдвинуться с места, страшась очнуться и понять, что весь разговор был видением, навеянным бурной фантазией.

И его последние слова…

— Просто так ничего не бывает, — прошептала в пустоту, обращаясь к Вуррану, и на губах расплылась улыбка.

Он явился на пятый день. Осунувшийся, мрачный, с тонкой линией губ и тоской во взгляде. Я сидела возле раскидистого дуба на вершине холма. Жевала травинку. Находилась за пределами защитного купола Ятано-Ори, который скрывал его от всего мира, и внимательно смотрела на застывшего надо мной Вуррана.