Спасибо и извинение? Возможно, её целительство сердца действительно изменило его.

– Спасибо, - ответила она, - за то, что позволил мне использовать тебя в качестве образца для исцеления Хендона. Это было... смело.

– Нет, не было, - покачал головой он, сжав губы.
– Или, точнее, не должно было быть. Потому что я думаю, что глубоко внутри знал, что ты не причиняешь мне вреда.

Нхика улыбнулась его честности. Ей также было интересно, откуда это всё исходило - Трин, из всех в поместье, всегда был наиболее сдержанным рядом с ней.

– Знаешь, доктор Санто сказал мне кое-что забавное, - начала она, вспоминая разговор давнего времени.
– Он сказал, что ты однажды пытался обокрасть господина Конгми.
– Она наблюдала за его выражением лица, ожидая какой-либо реакции.

Как и ожидалось, его выражение почти не изменилось, кроме намёка на усмешку.
– Он так сказал?

– Он сказал, что господин Конгми поймал тебя, и вместо того чтобы отправить тебя в ювенальную тюрьму, куда ты принадлежал за нарушение закона, он принял сомнительное решение отправить тебя в колледж.

– Это были точные слова доктора Санто?

– Я пересказываю.

– Что ж...
– Трин переместился, засунув перчатки в карманы.
– Это правда.

Нхика всегда знала, что это правда, но всё равно её рот открылся от удивления.

– Нхика, я вижу, что ты хочешь остаться здесь. И я понимаю тебя, потому что когда-то я тоже был в такой ситуации. Шёл сюда, видел всё это роскошь и комфорт, наблюдал за этой нерушимой семьёй издалека и никогда не думал, что это может стать моим. Но господин Конгми был добр, и его дети тоже. Если ты хочешь остаться, мы можем это устроить.

Нхика смотрела на него с новым уважением; он прочитал её, как открытую книгу, когда она думала, что закрыта, и надежда поднялась в её сердце от его слов. До тех пор, пока он не добавил:

– Но это должно быть честно, конечно - никаких больше тайн и скрытных действий.

На этом она выдохнула. Трин был прав в том, что он был как она, но было одно, что он никогда не сможет понять - необходимость использовать дар целительства сердца. Он мог привести себя в порядок, надеть костюм и брюки, получить университетское образование и стать идеальным дополнением к семье Конгми.

Нхика, другая... Независимо от того, сколько макияжа и шёлка она на себя наденет, как высоко натянет эти перчатки, Нхика никогда не сможет изменить того факта, что она целитель сердца. Тем не менее, у неё была поддержка самой влиятельной семьи в Теумане, и после всего этого её ждала работа в лаборатории доктора Санто. Хватит ли этого, чтобы найти здесь своё место, несмотря на её способности?

Поскольку он был честен с ней, она ответила ему тем же.
– Я ценю это, Трин. Правда. Последние несколько недель были первым разом за долгое время, когда я не чувствовала себя одинокой. Это значило для меня больше, чем хемы - хотя вы всё равно платите мне.

– Конечно.

– После того, как всё уладится со званым ужином, может быть, я могла бы...

Прежде чем она успела закончить фразу, дверь кабинета Андао распахнулась. На этот раз у Нэма не было алкоголя, на который можно было бы списать его ярость, но она накатывала на него волнами.
– Война идёт, Андао, - сказал он, угроза в его голосе была достаточно громкой, чтобы разнестись по коридору.
– Посмотрим, изменишь ли ты своё мнение, когда у тебя будет что терять.

Нхика поняла, что Андао, должно быть, отказался поддержать его войну. Нэм шагал по коридору к ним, и Нхика, никогда прежде так не боявшаяся никого, инстинктивно спряталась за Трина.

– Я провожу вас до вашего автокара, - предложил Трин успокаивающим тоном и повёл мистера Нэма по коридору. Когда они проходили мимо, Нхика встретилась с глазами Нэма, в которых бурлило неудовольствие.

Затем он свернул за угол и исчез из виду.

Нхика взглянула на дверь кабинета, которая оставалась открытой, словно приглашение. Возможно, Андао ожидал Трина; вместо этого она решила воспользоваться его отсутствием.

Внутри Андао сидел, повернув кресло к окну. Она постучала, и он сразу же повернулся, явно ожидая кого-то другого.

– Нэм был в ярости, - сказала она, чтобы нарушить тягостное молчание между ними.

Андао махнул рукой, пытаясь изобразить безразличие. Но напряжённость его плеч выдавала его.
– Мистер Нэм вспыльчив, но он никогда не держит долго обиды .

– Значит, вы отказали ему?

Он кивнул, затем жестом пригласил её присесть. Она устроилась в одном из его кресел.

– Я сказал ему, что не могу, будучи честным с собой, использовать капитал моего пацифистского отца для финансирования военной кампании.