— Ты ведь знаешь, как я люблю… науку и планировать свою жизнь, чтобы все было в порядке, все совпадало?

— Да, — протянул я.

Она выжидает несколько секунд, прежде чем продолжить:

— Думаю, не знаю… думаю, я запуталась.

— В чем именно?

Господи, женщина, выкладывай уже.

— Ты «красный».

Господи, опять.

— Джулия, окажешь мне услугу?

— Возможно.

Я сдвигаю ее так, чтобы она была вынуждена смотреть мне в глаза. Нежно прижимаюсь к ее щеке и поглаживаю милое лицо подушечкой большого пальца.

— Знаю, тебе будет тяжело, но я очень, очень хочу, чтобы ты не раздумывала, чтобы ты просто чувствовала. Живи моментом вместе со мной.

— Но что, если момент выбран неправильно?

— Поверь, это не так.

— Но…

— Поверь мне. Просто живи моментом. Сделаешь это ради меня? Ради нас?

Она прикусывает щеку, размышляя.

— Я не живу так, как ты, Брэм, — свободно, беззаботно. Я все просчитываю, убеждаюсь в правильности шагов.

— Это помогло тебе продвинуться в карьере, и ты должна этим гордиться, но, когда дело доходит до личной жизни, ты должна отложить в сторону графики и диаграммы и почувствовать. — Прижимаю ладонь к ее сердцу. — Позволить своему сердцу принимать решения, а не голове.

— Я не знаю, как это сделать. Долгое время мой разум защищал сердце.

— Возможно, твоя красивая головка мешает сердцу биться в полную силу. Позволь сердцу биться… ради меня.

Ее ресницы трепещут, когда она медленно поднимает на меня глаза. Она неуверенно поднимает руку, скользит пальцами по моим волосам, ощущая короткие мягкие пряди.

— Думаю, что смогу это сделать.

И в этот момент я чувствую, как мое сердце выпрыгивает из груди и попадает прямо в руки Джулии. Она держит его, оно принадлежит только ей. Не думаю, что она понимает, что мое бьется только из-за нее, что только она способна разбить его, и я надеюсь, что она не швырнет его обратно в меня. Никогда.

Глава 28

Джулия

— Знаешь, на улице не так уж холодно. — Брэм теребит пальцами мой шарф.

Я затягиваю его.

— Сейчас достаточно холодно, чтобы носить шарф, и чтобы не светить засосами на всей шее. — Бросаю на него самый глубокий боковой взгляд (прим. пер.: Боковой взгляд, side-eye (англ.) — словосочетание, обычно используемое для выражения неодобрения и/или возражения против заявления, действия и т. д), что вызывает у него только смех.

— Я, блядь, так и знал. Джулс, ты должна демонстрировать их с гордостью. Это знаки любви. — Он тянется поцеловать меня, но я обхватываю ладонями его лицо и отстраняюсь от него.

Брэм снова смеется, и если бы его смех был не таким невероятно сексуальным, я бы разозлилась. Но мне нравится этот звук, легкое урчание, которое медленно поднимается вверх по его груди, как будто звук вибрирует в каждом сухожилии, кости и мышцах его тела.

— Тогда позволь мне нанести на тебя «знаки любви», — говорю я, используя воздушные кавычки.

Он внезапно останавливается, и раздраженные велосипедисты и бегуны уворачиваются от него. Мы находимся посреди Центрального парка, он оттягивает воротник своего свитера в сторону и говорит:

— Дерзай, Джулс.

Самонадеянный человек.

— Ты меня раздражаешь. — Скрестив руки, отхожу от него, но недалеко, потому что он останавливает меня, обхватывает руками и несколько раз кружит, прежде чем поцеловать в шею. Он снова начинает сосать мою кожу, и я отстраняю его. — Прекрати. — Я смеюсь. — Ты никогда не слушаешь?

— Не-а.

Я отстраняюсь от него и протягиваю руку.

— Ты на испытательном сроке. Тебе позволено держать меня за руку на этой прогулке, и все.

— Никаких поцелуев на фоне старых сучковатых деревьев?

— Нет. — Печально вздохнув, он обхватывает своей ладонью мою. — Ты потерял эту привилегию, как только начал метить меня своими губами.

— Разве можно винить меня за это? Я хочу, чтобы люди знали, что ты моя. Я очень близок к тому, чтобы сформировать «Брэм» на твоей шее, еще несколько засосов, и все будет хорошо.

Я останавливаюсь и хватаюсь за шею.

— Ты ведь шутишь?

Он откидывает голову назад и разражается гортанным смехом. Притягивает меня к себе за плечо и продолжает идти.

— Ох, Джулс, тебя слишком легко дразнить, детка. — Брэм прижимается поцелуем к моей голове и ведет нас под мост, где, к сожалению, добавляет еще одну «метку любви» в коллекцию, когда я стону… и закатываю глаза.

Ох уж этот Брэм.

***

— Это неправда. — Я толкаю Брэма в грудь, но он не сдвигается с места, продолжая прижимать меня к столу, находясь между моих ног и небрежно кормя меня виноградом из дуршлага в раковине.