Я указываю рукой в сторону раковины.

Ни улыбки. Ни смешка.

Даже никакого подергивания губ.

Я закатываю глаза, когда она подходит ко мне и ставит напитки обратно в холодильник.

— А, дама желает воды из-под крана.

— Нет. — Она начинает толкать меня в спину в направлении двери. — У дамы сегодня не будет гостей, поэтому напитки подаваться не будут.

Я упираюсь каблуками в пол, останавливая ее попытки вытолкнуть меня.

— Напротив, я слышал, что ты принимаешь ночных посетителей. Приятелей по обнимашкам. Дружков, с которыми можно свернуться калачиком. И поскольку мы встречаемся и все такое, я решил, что буду тем, кто отвечает на все твои хотелки.

— Хотелок нет.

— Твои глаза сейчас говорят совсем о другом. — Я обнимаю ее за плечи и веду к дивану. — Побудь со мной немного. Я еще не готов пожелать тебе спокойной ночи.

Диванные подушки окутывают нас, когда мы садимся рядом друг с другом. Я кладу руку на спинку дивана и поворачиваюсь лицом к Джулии, кладу ладонь на ее подтянутую ногу и начинаю рисовать легкие круги большим пальцем.

— Видишь, все не так уж плохо.

Она откидывает голову на подушку и смотрит на меня снизу вверх.

— Тебе не кажется это странным?

— Нет. — Я качаю головой. — Такое ощущение, что именно здесь я всегда должен был быть, рядом с тобой, — отвечаю я, пытаясь показать ей, насколько серьезен. — Почему ты считаешь это странным?

— Не знаю. Не могу определиться. — Она тянется вниз и переплетает мою руку со своей. Смотря на наши руки, она продолжает: — Я хорошо тебя знаю, возможно, слишком хорошо, но в то же время мне кажется, что ты чужой. Но когда мы соприкасаемся, когда ты рядом со мной, обнимаешь меня, ласкаешь, мне кажется, что мы были близки много лет. — Она качает головой. — Я говорю бессмыслицу.

Я приподнимаю ее подбородок.

— Это новая глава в нашей истории, вот и все. Не о чем беспокоиться, но есть чем дорожить и наслаждаться.

Джулия с любопытством изучает меня.

— Знаешь, когда ты говоришь подобные вещи, это не напоминает мне того Брэма Скотта, которого знаю.

— Ты быстро узнаешь настоящего Брэма, это я могу гарантировать.

— Да? — Она закусывает нижнюю губу. — Хорошо, расскажи что-нибудь очень деликатное о себе. То, о чем парни даже не догадываются.

— Что-то деликатное? — Она медленно кивает. — Что я получу, если расскажу что-то о себе? Я имею в виду, что я бизнесмен, так что мне нужно что-то взамен.

— Думаю, это справедливо. — Она на секунду задумалась. — Как насчет поцелуя?

— Поцелуй? — Я потираю руки. — Ладно, с чего мне начать?

Она смеется, и сладкий звук прокатывается по моему позвоночнику, пробуждая каждый сантиметр во мне… и я имею в виду каждый сантиметр.

— Кто знает, возможно, если ты расскажешь что-то на самом деле хорошее, я позволю больше, чем поцелуи.

— А, понимаю, к чему ты клонишь. — Я указываю на нее. — Ты хочешь стереть образ парня из студенческого братства из своего сознания и заменить его чувствительным мужчиной, верно?

Она качает головой.

— Нет, я бы не хотела заменить того мальчика, которого встретила впервые. Я просто хочу добавить к нему новые слои.

Ну, блядь. Когда она говорит что-то подобное, это лишает меня желания шутить и вызывает желание раскрыть все свои секреты.

Придвигаюсь немного ближе и рукой, лежащей на спинке дивана, беру прядь ее волос и начинаю накручивать ее на палец. Она наклоняется навстречу моему прикосновению.

— Видела видеоролики о спасении животных? Про блохастых собак, застрявших под мостом? — Она кивает. — Не знаю почему, но я всегда смотрю их, и каждый раз плачу, словно маленький ребенок. Слезы просто текут из моих глаз.

— Что?

Она нежно улыбается мне.

— Да, я плачу, просто рыдаю. Они ведь… так безнадежны, а потом появляется этот удивительный человек, приводит их в порядок, надевает на них гавайскую одежду, и вдруг они становятся самыми счастливыми собаками на планете. Это чертовски вдохновляет. В итоге после каждого просмотренного видео я жертвую деньги местным приютам.

— Ты серьёзно?

Я киваю, а затем поджимаю губы.

— Поверь мне, сладенькая.

Она поджимает колени и придвигается ближе, прижимая руку к моей груди.

— Я иногда смотрю эти видео, и они меня тоже не оставляют равнодушной.

Она наклоняется ближе и замирает в нескольких сантиметрах от моего рта.

— Ты не человек, если тебя оставляет равнодушным блохастая собака, получившая второй шанс на жизнь.

— Скорее, социопат.

Ее нос касается моего. Я провожу рукой по ее спине, чуть выше задницы.