– Мэтр Примус! – Дель Гуэлла расправил плечи, сразу же став заметнее и представительней. – Господа чародеи! Я, несомненно, ознакомлю вас с планом дальнейших действий, с подробным указанием каждой фигуры, участвующей в политической игре и восстании. Но… Не кажется ли вам, что вначале я и его светлость, само собой, должны убедиться в вашей полезности для нашего общего дела? Что вы можете предложить? Как предполагаете послужить делу освобождения Сасандры от тирании? Ведь, согласитесь, одной лояльности достаточно лишь для участия в восстании на третьестепенных ролях. Вы же, как я понял, беседуя ранее с мэтром Примусом, да и из сегодняшней встречи, претендуете на роль ведущую. Так ведь?

Контрразведчик скользнул глазами по неподвижным фигурам. Колдуны сохраняли спокойствие. Только отмеченный родимым пятном беззвучно шевелил губами, будто что-то жевал, и у морщинистого, с мешками под глазами, дергалась щека. Ну, может, они так все время себя ведут?

– Итак, господа чародеи… Вы готовы?

Примус кивнул. Вслед за ним склонилось еще одиннадцать голов. Поразительное единодушие! Просто поразительное! Если они в самом деле продемонстрируют что-нибудь необычное, придется с ними считаться. А это не очень хорошо. Еще, чего доброго, возомнят о себе и захотят слишком многого. Власти, например. Власть пьянит сильнее свободы, денег и вина…

Предводитель Круга вышел вперед. Откашлялся, самодовольно потер ладошки.

– Господин Министр. Ваша светлость. Прошу обратить внимание на то, что мы не торгуемся, не уподобляемся низким и грязным простолюдинам, которые способны бесконечно тянуть: а я что с этого иметь буду? Мы готовы, совершенно добровольно, показать некоторые из наших достижений. Самые слабенькие, прошу заметить…

«Как бы не так. Поверил я тебе… Жди. Наверняка покажете самое лучшее. Такое, что готовили заранее, не щадя сил и магической энергии. Нечто, что не всегда получается с первого раза. Но тут-то у них получится. Просто не может не получиться. Да колдуны в лепешку разобьются…»

– Я не буду вдаваться в подробности, каким именно образом происходит наше волшебство, откуда мы черпаем силу и тому подобное… Все это никому не нужные мелочи, ваша светлость.

«Ага! Обращается уже не ко мне, а напрямую к малютке герцогу. Чудненько! Того мне и надо. Люблю, знаете ли, господа, находиться в тени и лишь дергать за веревочки…»

– Что ж… Приступим. – Дождавшись благосклонного наклона головы делла Пьетро, верховный чародей шагнул в сторону, жестом приглашая соратника. Того самого волшебника со сломанным носом и тяжелой челюстью кулачного бойца. – Мэтр Вальгейм. Прошу вас.

– Благодарю, мэтр, – низким хриплым голосом ответил вызванный.

Вышел в середину круга. Сцепил пальцы рук перед грудью, напрягся.

Т’Исельн успел подумать, мол, дай колдуну в ладони подкову, согнет, дай железный шкворень – завяжет в узел. Уж очень явственно взбугрились могучие мускулы под темным балахоном, а на висках вдруг проступили пульсирующие валики жил, заблестели капельки пота. И тут комната погрузилась во тьму. Как будто кто-то взял и задул свечи в один миг. Но дель Гуэлла мог поклясться, что свечи никто не тушил. Вообще, не было ни ветерка, ни дуновения. Ни движения… И еще странно – тьма казалась абсолютной. То есть полностью непроницаемой для взора. Такая могла бы, наверное, быть под землей, в самой глубокой шахте, не имеющей выхода на дневной свет.

– Итак, ваша светлость, – как сквозь тяжелый осенний туман, донесся голос Примуса. – Мэтр Вальгейм имеет честь демонстрировать вам заклинание Великой Тьмы.

– Впечатляет… – с легкой дрожью ответил делла Пьетро.

– И сколь широко мэтр Вальгейм может раскинуть Великую Тьму? – вмешался дель Гуэлла. – Слов нет, заклинание великолепное, но хотелось бы знать тонкости…

– Довольно широко, – уклончиво отвечал глава Круга.

– И все-таки? – не унимался контрразведчик. – Еще хотелось бы узнать длительность волшебства. То есть сколько времени мэтр способен…

В комнате вновь стало светло. Словно отдернули занавеси с окна в яркий солнечный день. Конечно, свечи с солнцем не сравнишь, но после абсолютного мрака даже отблеск их пламени резал глаза.

– Пока еще не очень долго, – с трудом переводя сбившееся дыхание, проговорил Вальгейм. – Однако я работаю над собой. Опять же, в данном помещении слишком мало высвобожденной Силы. Думаю, если набросить покрывало Великой Тьмы на толпу где-нибудь на улицах города, всплеск ужаса даст мне такую подпитку, что я без труда покрою площадь два на два плетра.

Глядя на чародея, дель Гуэлла не разделял его уверенности. Как известно, Силу мало отнять у природы или людей. Ее нужно подчинять, управлять ею, лепить волшебство, как гончар лепит из податливой глины изумительной красоты сосуды. Точнее, изумительной красоты они получаются у мастера, а у ученика-новичка все больше выходят корявые поделки, сплошной перевод ценного материала. Ладно, будем надеяться на лучшее…

– Благодарю вас, мэтр Вальгейм. – Широким движением руки Примус отправил здоровяка на место. – Мэтр Жорэмо, ваш черед.