Было забавно наблюдать, как под почти черным загаром проступает румянец.

Прозвенел звонок, рассаживая нас по местам, а на перемене после урока я снова подошел к Чуме и поинтересовался:

— Ты когда уезжаешь?

— Да завтра уже. Седня все учебники сдаю — и вперед.

Он поднялся, и я заметил новые джинсы, кеды и рубашку. А морда гопницкая, не соответствующая одежде, и зубы черные, а пальцы бурые от орехов, с траурной каймой.

— И в школу сразу же? — уточнил я, он мотнул головой.

— Не. Сперва дома репетиторы, хрениторы. Психиатр, прикинь! Я ж не псих.

Похоже, тетка решила всерьез заняться племянником, только бы палку не перегнула, а то сбежит бомжевать.

— А тетка какая? Семья у нее есть? Дети?

— Не, она старая дева. И ваще старая.

«Мой тетя самых честных правил…» Лучше судьба Чумы сложиться и не могла, только бы тетушка оказалась уютной наседкой, а не цербером. Чует мое сердце, с Юркой Чумаковым пряник эффективнее кнута. Я написал ему свой адрес.

— Буду рад, если напишешь, как устроился.

— Не люблю я это, да ладно, — вздохнул он.

После уроков, выходя из школы, я остановился возле стенда с Бориными работами. Завтра среда. Пусть только попробую не дать ему первое место! Все очевидно же!

А еще я заметил агитационный плакат: «Турнир по боксу среди школьников. Стань лучшим!» Интересно, это к физруку надо обращаться? Напомнил о себе любимый грех, шепнул, что я мог бы преуспеть, с моими-то умениями, но я согнал рогатого с левого плеча.

И так дел выше крыши, не стоит тешить тщеславие, тем более — лишний раз светиться. Пока я маленький, делишки у меня — так, мышиная возня.

Авторемонтная мастерская будет на Каналье, что-то еще — на ком-нибудь другом, на маме, например. Когда дела достигнут такого размаха, что привлекут внимание компетентных органов, пусть думают, что я — просто талантливый мальчик-мажор, меньше вопросов будет. И чем меньше странностей в биографии, тем лучше.

А еще пришла пора приглашать тренера к нам в подвал. Только нормального толкового тренера, за хорошие деньги. Из книжек не почерпнешь того, чему я учу друзей, опыт на талант не спишешь.

От сегодняшнего дня я ничего особенного не ожидал. Единственное, что меня интересовало — вольются ли Инна и Рая в рабочий процесс, была ненулевая вероятность, что их подкосит первая же тренировка. Но Алиса смогла и, несмотря не малый вес, в паре с Гаечкой неплохо держится. Но у нее была цель, цель новеньких — поиграть в тайный орден.

Вернувшись домой, за дверью нашей квартиры я услышал женские голоса. Наташка и кто еще? Мама должна вернуться с работы после пяти. Открыв дверь, я заглянул в кухню. Сестра и мама пили чай и беседовали.

— Ты чего не на работе? — удивился я, подумав, что мама обнаглела и решила уйти пораньше.

— Уволилась, — буднично сказала она.

— Прикинь, да? — улыбнулась Наташка. — Во молодец! Ты один слышишь свист?

Наташка с обеспокоенным видом принялась крутить головой, мама тоже.

— Я — нет, — сказала мама на полном серьезе.

— Раки! На горе! — усмехнулась сестра. ­— Ну и медведь в лесу издох. И не один.

— Ага, случился массовый падеж, ученые в шоке, — развил ее шутку я.

Мама улыбнулась и объяснила:

— Все равно это не дело. Жизни они мне не дадут, а все время с адвокатом бегать я не буду. Что не по статье уволили, и то хорошо.

Вот теперь свист раков услышал и я. Столько я ей это втолковывал, и вот, свершилось! Неужели Каналья так быстро на нее повлиял? В зале зааплодировал Борис и сказал жалобно:

— Я на тренировку сегодня не пойду. У меня живопись.

— Это главное, — поддержал его я.

Мама меня добила:

— Ты говорил, что надо устроиться на винзавод, где будут раздавать ваучеры работникам.

Каналья, да будет твоей матери в раю самая светлая поляна, молочная река с кисельными берегами, шелка, бриллианты и личный массажист!

— Вот только не пойму зачем, — вздохнула она. — Шевкет Эдемович и Алексей сказали, что ты чувствуешь, это, как же называется, веянья рынка.

От свиста раков я оглох. Ничего, кроме него, и не слышал. Старшие сказали… А сама она не видела? Я попытался ей объяснить:

— Смотри. Сейчас мы живем бедно, и страна у нас бедная. Но так будет не всегда. Придет время, когда почти все будут зарабатывать по пятьсот долларов.