Наверное, так она мстила за годы унижений и изношенные вещи.

— Я толком не понял. Поздравил его, выяснил, что надо — и домой.

— А что надо-то? — спросила она. — От него-то?

— Да подвал наш ограбили, вынесли все, мопед угнали…

Наташка аж всхлипнула, закрыв лицо руками. Все равно завтра все всё узнают, тем более, воров поймали.

— Преступников взяли, все нормально. Мопед завтра вернут.

— Фу-ух. Обидно было бы! Вот оно что, вот чего ты от бабушки так рано сбежал! Но, в общем, ура! — Наташка меня обняла. — С паршивой овцы хоть шерсти клок. С драного дракона — хоть чешуинка!

Из кухни выглянула мама.

— Дети, я тут миксер испытала, шарлотку испекла. Будет кто-нибудь?

Из ванной выскочил Борис, подпрыгнул, тряхнув головой:

— Будет! Будет!

Мы с Наташей тоже не отказались, мама выдала всем по кусочку и сказала, погрустнев:

— Пойду я спать. Завтра в пять утра на виноградники. Господи, зачем я на это согласилась?

Бормоча себе под нос, она ушла в спальню, а из-за открытой двери донесся хорошо поставленный голос ведущего:

— В субботу в Георгиевском зале Кремля состоялось первое заседание Совета Федерации…

Прихватив чашку чая, я рванул к телевизору, убавил звук, чтобы маме не мешать, Борис подумал, что там интересное показывают, и побежал за мной.

— … в работе которого, — вещал диктор, — несмотря на пессимистические предсказания, приняли участие представители почти всех российских республик, краев и областей. Заседание, длившееся чуть более часа, внесло окончательную ясность в то, что журналисты окрестили президентским планом осеннего наступления. Согласие Ельцина на досрочные выборы стало последним звеном в цепи, которой ему удалось связать своих сторонников и противников, скованных отныне одной цепью.

Уж не «Наутилуса» наслушался диктор?

— Тьфу ты! — выразил свое мнение Борис и ушел на кухню.

Дальше говорилось, что Ельцин не против выборов осенью, но при условии, что и парламент переизберется. Вроде все мирно решается, Ельцин не быкует. Неужели что-то сдвинулось в этой реальности, и мое появление — точка бифуркации? Значит, все пойдет по другому сценарию, и мои знания о будущем в скором времени окажутся бессмысленными.

Или так все и было в реальности, откуда пришел я-взрослый? Эх помнить бы те времена!

Во сне я попал не в белую комнату, а отчаянно пытался убедить Руцкого с Хасбулатовым отказаться от решительных действий. Но даже во сне я понимал: без толку. Только пуля может заставить человека, опьяненного властью, отказаться от своих амбиций. Чем все закончилось, я не досмотрел: позвонил будильник, открывая новый день.

Тогда более ста человек погибло. Если сохранить их жизни, как это повлияло бы на реальность? Не лезь в это, Пашка! Такое тебе точно не по силам.

Сегодня Леонид Эдуардович должен был прийти в милицию в обед, опознать и забрать украденные вещи. Если все хорошо, мой мопед уже должен быть на базе. Потому после школы мы всей толпой побежали в подвал, благо дом Ильи был недалеко — всем не терпелось узнать, что вернули, а чего мы лишились.

У Каюка и Алисы тоже было шесть уроков, и они к нам присоединились. Ноги меня не несли, будто бы сами врастали в землю — было страшно узнать правду. А вдруг воры успели Карпа разобрать? Детали узнать было не у кого.

Илья тоже страдал по магнитофону, остальные просто сопереживали, база стала для них вторым домом, только Рая с Инной и Памфилов не успели прикипеть.

Во дворе, где расположился весь старушечий боевой состав и загалдел завидев нас, мы разделились: Илья с Яном рванули в квартиру, а я, воспользовавшись новым ключом, отпер дверь в подвал и замер в проеме. Остальные столпились за спиной. Ступенька. Еще ступенька. Пальцы нащупали выключатель. Щелк — внизу загорелся свет, и я увидел выглядывающее колесо моего Карпа там, где я его обычно оставляю — за стеной сразу возле входа.

Да-а-а!

По телу прокатилась волна жара, скованные от волнения плечи расслабились, и я сбежал вниз, готовый обнять мопед. Он был в полном порядке, поблескивал оранжевым, ни царапинки новой не появилось!

Пока я придирчиво осматривал Карпа, наши побежали в зал, оттуда донеслись радостные вопли. Закончив, я присоединился к друзьям, широко улыбнулся, увидев телевизор на его обычном месте, и чашки с блюдцами, и «лапы» с перчатками, и грушу. Все ровно так же, как было до ограбления.